Кассандра Клэр - Трилогия о Драко - Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas

— Мы вынуждены были сюда прийти, мы тебя искали…

— Всегда-то ты меня можешь найти, — в голосе Гарри прозвучало отчаяние. — Я не знаю, зачем, вообще, куда-то бегать — ты всё равно меня находишь, куда бы я ни пошёл: хоть за угол! Я повсюду тебя вижу: в толпе, в автобусе, в какой-нибудь чёртовой книжной лавке! А, когда не вижу, слышу твой голос у себя в голове, — Гарри передёрнулся, и Драко вдруг заметил, каким измотанным тот выглядел. — Если я попрошу прекратить меня преследовать, ты послушаешься?

— А если бы пропал я, — вопросом на вопрос ответил Драко, — ты бы прекратил поиски?

— Да.

Драко вытаращил глаза. Письмо стало первой вещью, разорвавшей его связь с Гарри. Теперь стоящий перед ним Гарри, знакомый от и до — от шрама на ладони до изгиба губ — произносил какие-то совершенно непохожие на него фразы. Значит, то, что Драко посчитал ошибкой и недоразумением, таковым не являлось.

— Что?

— Ты меня спросил, я ответил, — в голосе Гарри прозвучала лёгкая обида. — Если это так важно…

— Лгун! — Драко вложил в это слово весь накопившийся в нём яд.

— Я ушёл, — сказал Гарри, — я ушёл, и мой уход едва меня не прикончил — ты в курсе? Оглядываясь назад, я сам не верю, что смог это сделать. И вот теперь ты меня нашёл — и что? Обменяемся рукопожатиями, а потом я снова уйду, и снова буду мучиться? Если бы ты волновался обо мне…

— Если бы я что? — взорвался Драко. — Ах ты, долбаный лицемер! Просто поразительно, как ты до сих пор не сдох от своих чёртовых двойных стандартов! И всё это время я считал тебя честным…

— Я и старался быть честным! — голос Гарри был так же измочален, как и вечно обтрёпанные на обшлагах рукава рубашек. — Я написал тебе, ты что — не читал?

— Читал, — в это слово Драко вложил переполняющие его сердце горечь, отчаяние и ярость — до последней унции. — Гарри вздрогнул.

— Я могу ещё раз подписаться под каждым написанным там словом, — тихо произнёс он.

— Не сомневаюсь, — с отвращением откликнулся Драко. — Нашёл, чем гордиться, Поттер, — его кулаки сжались сами собой. Нет, он не хотел ударить Гарри — не хотел. Но руки определённо надо было чем-то занять. — Кстати, один удивительный момент: ты, наверное, думал, что от твоего письма будет много пользы?

Драко ждал, что Гарри рассердится или будет оправдываться, но тот был просто поражён:

— Просто, я хотел, чтобы ты знал.

— Ну-с, теперь я знаю. И что это меняет?

Гарри был потрясён ещё больше:

— Как, разве ты не понял? Не понял, почему я должен был уйти?

— Почему ты должен был уйти, я понял. Я не понял, почему мне нельзя пойти с тобой. Ведь ты обещал меня подождать — и я поверил тебе. А я-то думал, что ты мне не врёшь. Я тебе верил. Я в своей жизни, вообще, никому не верил — только тебе.

Рот Гарри приоткрылся от изумления, придав ему почти смешной вид. Впрочем, Драко было не до смеха: он сам остолбенел, не в силах поверить в то, что он действительно только что ЭТО сказал. Он слишком часто пользовался уклончивыми ответами, намёками, желая, чтобы его понимали с полуслова — а ещё лучше — совсем без слов; он предпочитал, чтоб люди сами догадывались о причинах его поступков. И теперь он почувствовал, будто сам себя вывернул наизнанку, будто распахал себе вены и залил кровью пол у ног Гарри. Драко ума не мог приложить, какой чёрт потянул его за язык.

Гарри откинул с глаз сырую прядь, его трясло. Плечи судорожно передёрнулись, когда он перевёл дух.

— Ты же читал моё письмо, — упрямо повторил он, — и всё равно не понимаешь — причина, я думаю, в том, что ты просто не хочешь понять. Я говорю тебе правду. Прости, если она тебе не по вкусу, прости, если я тебя рассердил или разочаровал. Но это ничего не может изменить: ни того, кто я, ни того, чего я хочу, ни того, что я должен совершить.

— Что ты должен? Неужели я хоть раз… — Драко оборвал сам себя, прикусил губу и заткнулся.

«Неужели я хоть раз хотел чего-то иного, нежели ты? Разве я когда-нибудь думал, что ты недостаточно хорош? Сначала я ненавидел тебя за то, что ты — это ты, а потом моя ненависть ушла — неужели, я хоть раз просил тебя о чём-нибудь? Разве я просил тебя поведать свои секреты, просил твоей жалости, сострадания? Просил твоей дружбы? Я всего раз попросил тебя о чём-то, и ты мне отказал. Мне не стоило ни о чём просить тебя. Ни о чём, кроме как о разрешении пойти с тобой — и то, только потому, что я не мог об этом не просить…»

Разумеется, Драко не сказал этих слов вслух, он даже не подумал их вслух. Гордость ледяной волной захлестнула его, распрямила спину, расправила плечи, заставила вскинуть голову.