Софья Ролдугина: Трое для одного [СИ]

– Конечно, горько, выпивка же, – согласился Морган. – Гм… А можно поинтересоваться, как вы добрались сюда? От нас до Сейнт-Джеймса автобусы не ходят.

– На поезде, – невинно улыбнулся незнакомец. – Он прибывает, когда надо, и отправляется точно в срок.

Прозвучало это сущим издевательством. Разумеется, никакие поезда между Сейнт-Джеймсом и Форестом отродясь не курсировали. Да там и вокзалов-то не было…

– А где вы живёте? Если назовёте адрес, я могу подкинуть вас прямо к порогу, – попробовал он зайти с другой стороны.

– Довези меня до Часовой площади. Это было бы в самый раз, – немедленно последовал ответ.

– Как вас зовут? – напрямую спросил Морган. Не вовремя вспомнилось, что с ненормальными лучше общаться спокойным, ласковым тоном и использовать простые фразы. На работе это помогало, но там была на крайний случай охрана и тревожная кнопка для полиции, а попробуй-ка дозовись помощи на пустынной дороге посреди ночи…

Незнакомец прыснул от смеха, будто подслушал его мысли.

– Чаще всего – часовщиком.

– Я имею в виду имя. – Раздражение всё-таки прорвалось, хотя он искренне пытался держаться благожелательно.

– А как звали твою канарейку? Ту, что ты похоронил в обувной коробке в моём саду за часовой башней?

– Уилки, – машинально ляпнул Морган и спохватился: – Постойте, откуда вы знаете про…

– Канарейку? Присутствовал на похоронах, – невозмутимо ответил незнакомец, болтая ногами под одеялом. Жёсткое коричневое пальто смешно топорщилось на плечах, словно под ним и впрямь были спрятаны птичьи крылья. – Что ж, пусть будет Уилки. Забавное имечко.

– Я не против называть вас так, – терпеливо согласился Морган, мысленно благодаря Провидение за обширный опыт работы с сумасшедшими посетителями в родной мэрии. Случайный попутчик и раздражал, и вызывал сочувствие одновременно и – самую малость, разумеется – пугал. А совесть настойчиво требовала узнать его настоящее имя и отвезти к родственникам, к лечащему врачу или от кого там сбежал новоявленный “Уилки”. – Но всё-таки не могли бы вы уточнить, куда именно мне вас доставить? Мне, право, совсем не сложно будет…

Чужие пальцы легонько прижались к пульсирующей артерии на шее – сухие, горячие, жёсткие.

– Помолчи, юноша. И просто поезжай, – тихо попросил Уилки и вернулся на своё место наискосок от водителя так же незаметно, как и приблизился.

В голове у Моргана воцарилась звенящая пустота.

Он по-прежнему видел, слышал, чувствовал и осознавал всё: тихий кантри-блюз на хрипящей радиоволне; щиплющий запах виски в тёплом воздухе салона; любопытную желтоглазую тень за левым плечом, подпевающую мрачной песенке; выбеленную инеем дорогу в лунном свете; кляксу разноцветных огней Фореста далеко впереди – за стылыми болотами, за облетевшим лесом… Но значение имело только невесомое прикосновение горячих пальцев и просьба: “Поезжай”.

Это было правильно. Именно так, как полагается.

Через какой-то час старенькая “шерли” наконец-то взобралась на горбатый мост над Мидтайном, поднырнула под эстакаду, попетляла по переулкам – и выскочила на Часовую площадь, с одной стороны подсвеченную голубоватыми, холодными фонарями, а с другой – тёплыми, рыжими. Аккуратно притормозив у закрытого кафе, Морган вышел из машины, открыл дверцу с пассажирской стороны и протянул руку Уилки, как раньше всегда поступал с дородными отцовскими гостьями, которых приходилось развозить после благотворительных приёмов.

– Спасибо, – поблагодарил Уилки, также невесомо, как и прежде, опираясь на протянутую руку, а потом внезапно крепче сжал пальцы, увлекая Моргана под розовато-оранжевый фонарь – единственный на этой стороне в череде новеньких молочно-голубых плафонов. – Ну-ка, посмотри на меня, – попросил он с улыбкой, и Морган послушно запрокинул лицо. Уилки растерянно огладил его скулы костяшками пальцев. – Какой славный юноша вырос… – повторил он вполголоса и спросил громче: – Как твоё имя?

– Морган Майер.

Губы у него к тому времени уже онемели от мороза, и ответ прозвучал совсем невнятно. Однако Уилки это вполне устроило.

– Очень хорошо, Морган Майер. Думаю, мы ещё обязательно встретимся. Главное – выбрать правильное время, – загадочно произнёс он и вдруг тонко, по-птичьи, рассмеялся. – Ступай домой.

Уилки напоследок склонился к нему, то ли обнимая, то ли шаря в карманах, и отстранился.

Розовый фонарь мигнул и погас.

Морган деревянно развернулся, доковылял до своей “шерли”, сел, тронулся, отъехал метров на триста – и лишь тогда осознал произошедшее и похолодел. Ночь раскололась надвое: по одну сторону оказалась скучная поездка в Сейнт-Джеймс за документами, а по другую – необъяснимое помутнение рассудка. На трассе он остановился по своей воле, а потом его словно заморочили. Зачем он усадил явно сумасшедшего к себе в машину? Зачем полез доставать одеяло и угощать незнакомца контрабандным виски? Всё казалось таким естественным… Даже когда “Уилки” приказал ему помолчать, он воспринял это как должное. Довёз до площади, покорно высадил и…