Марина Ефиминюк - Пряная штучка

— А где кабинет господина Палмера? — остановила я клерка, специально выбрав того, кто утыкался носом в бумаги. С растерянным видом он оторвался от изучения документов, непонятливо моргнул и, не задавая вопросов, просто указал пальцем на второй этаж. Кабинета я не нашла, так что пришлось подняться выше. Коридор третьего этажа был застелен ковровой дорожкой, стены оббиты дорогой тканью, и чувствовалось, что именно здесь обитал хозяин.

С деловитым видом я вошла в приемную, и из-за стола моментально вскочил взрослый мужчина. Стараясь сбить помощника с толку, чтобы попасть за закрытые двери кабинета, я тут же спросила:

— Вы секретарь, нанятый вместо Ирвина?

Он поднялся из-за стола и спросил:

— А вы?

— Я не секретарь и никогда не работала на господина Палмера. К слову, он на месте?

— На месте, — служащий удивленно проследил, как решительным шагом нежданная гостья, без приглашения ввалившаяся в приемную, направляется в кабинет. — Γоспожа, вы куда?

Но я уже картинным жестом раскрыла дубовую дверь и уткнулась носом в шкаф для верхней одежды. Кто, вообще, ставит на шкафы дорогие двери? Какой пафос. Даже досадно стало, что профукала преимущество внезапного нападения. Секретарь как раз пришел в себя и был готов урезонить нахальную визитершу.

— Кто вы, вообще, такая?

— Пряная штучка.

— Кто? — показалось, что у секретаря случится остановка сердца. Видимо, он решил, что энергичная незнакомка — танцорка какого-нибудь кабаре и пришла скандалить с богатым спонсором. Хотя, если подумать, я ведь действительно пришла скандалить, а жизнь в лавке с каждым днем все больше напоминала водевиль.

— Кабинет там? — указала я на вторую дверь.

— Вам туда нельзя, — отчаянно перекрыл проход секретарь и даже расставил руки.

— Почему именно мне? — усмехнулась я. — Вам мое лицо не понравилось?

— Понравилось… — растеряно отозвался он и не понял, как я обманным маневром ловко его обогнула и, повернув ручку, вторглась в кабинет.

Чего я совершенно не ожидала, что внутри окажется куча народа. Похоже, проходило собрание. По обе стороны полированного стола заседали гладко причесанные, хорошо одетые клерки с мертвенной бледностью на сытых лицах. Им словно выносили коллективный смертный приговор. Роберт развалился в кожаном кресле, повернувшись к подчиненным в профиль, будто мысленно посылал служащих к адским демонам. Дураку было ясно, что на собрании гостей не ждали, и любого, кто посмеет прервать судилище, или пропустит нарушителя порядка (простите, господин новый помощник), ждала мучительная смерть.

На мне, замершей в дверном проеме, сошлись недоуменные взгляды, и тишина в кабинете стала гробовой. С непроницаемым видом Роберт откинулся на спинку кресла, свел пальцы домиком и изогнул брови, без слов спрашивая, каким зимним ветром в его помпезную контору принесло «Пряную штучку».

— Я пытался ее не пропустить… — было, заикнулся секретарь, но моментально прикусил язык под острым взглядом хозяина кабинета.

— Добрый день, господин Палмер, — вымолвила я.

— Γоспожа Колфилд? — наконец, произнес он хрипловатым голосом.

— Потрудитесь объяснить, что это? — не обращая внимания на зрительный зал, я открыла ридикюль, вытащила банку с перцем и, пройдя в кабинет, со стуком поставила подделку на стол.

Взгляд Роберта остановился на банке, потом вернулся ко мне.

— Вон! — спокойно произнес он. — И закройте за собой дверь!

Я хотела было поперхнуться от возмущения, но пространство вдруг пришло в движение. Народ резво отодвигал стулья и поднимался из-за стола. В приемную из кабинета потянулся ручеек клерков, и мне пришлось подвинуться. Столь слаженный побег в последний раз я наблюдала, когда служила в редакции.

Дверь закрылась. Замок щелкнул. Мы с Робертом остались вдвоем.

— Я предпочитаю Вайтберри, потому что в столице слишком шумно, — вдруг объявил он.

— Меня совершенно не касается, из какого места ты обворовываешь людей, — отозвалась я. — Ничего не хочешь сказать?

Возникла долгая пауза.

— Ты потрясающе выглядишь, — вымолвил он, не вставая с кресла. — тебе идет румянец.

— Ты понимаешь, что я пришла, чтобы высыпать эту банку перца тебе на голову? — разозлилась я.

— Я скучал.

— Ну, все, — процедила я. — Господин Палмер, встретимся в суде. В прошлый раз вы откупились Ирвином, но сейчас ваш поступок ни в какие ворота не лезет. Банку заберу с собой в качестве доказательства, что вы своровали у меня идею, оформление и даже рецепт моей матушки, а потом дерзнули продать королевскому двору.