Катерина Шишканова: Крылья ангела

А вот начальник панибратства не любил так же, как и ехидных выскочек, делая для меня небольшую скидочку. Опять же в силу моей ценности. И давнего знакомства.

— Иисус сказал: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим. Сия есть первая и наибольшая заповедь. Вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя. На сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки.

Я непонимающе пожала плечами: Евангелие от Матфея, если поднапрячься, то и главу вспомню. И что с того?

— Видишь ли, дорогуша. Сиди на твоём месте кто-то другой, скажем, моя дорогая секретарша, и к концу монолога от неё остались бы разве что дымящиеся тапки. Имя Божье действует на большинство наших как дихлофос на мух.

На низших бесов, не имеющих иммунитета — да. Но всё равно не так смертельно, в худшем случае из носа кровь пойдёт, уши пробками зарастут или глаза лопнут, в лучшем — дико разболится голова. Как у меня. К тому же сомневаюсь, чтоб у Лилит хотя бы чих пробился: первая жена Адама, а нынче главный секретарь Тринадцатого Отделения, была тётенькой склочной и на редкость живучей. Одна из древнейших демонес, она, тем не менее, осталась где-то внизу огромной иерархической лестницы, предпочитая не высовывать свой длинный нос дальше, чем это требовалось руководством. Оставаясь на вторых позициях, она умудрилась пережить больше начальников, чем те надеялись, и до сих пор не помышляла о развоплощении.

Но в чём-то Молох прав — иммунитет либо есть (пусть даже и крохотная пылинка — её и развить со временем можно), либо нет, и те, кому не повезло с ним родиться, сидят безвылазно в Геенне огненной, работая надсмотрщиками или докладчиками, в лучшем случае гонцами и посыльными. Мелкие сошки, никчёмные, презренные твари. У меня же история несколько другая, я тоже начинала с самых низов, хотя уроженкой огненной ямы и не являлась, а иммунитетом я обзаводилась постепенно, что в высшей степени не типично.

— Короче, — продолжил шеф, задумчиво посасывая вишнёвый кальян, — если ты решила, что сложность заданий означает повышение, то ошиблась. Мне просто не хочется терять менее удачливых сотрудников. Не Лилит же мне отправлять в церковь к отцу настоятелю в самом деле?

— Могла бы и размяться кстати, — буркнула я. Не далее как месяц назад эта дамочка так замордовала попавшегося в плен ангела, что беднягу потом еле откачали в пыточных застенках, куда уволокли подальше от разбуянившейся бабы. К слову, этот самый ангел, прежде чем нарваться на нашу секретутку, "словом Божьим" уложил десяток боевых демонов, специально натасканных на общение с небожителями. А светлокрылый всего лишь почтительно заметил, что столь спелой даме пора бы подумать о душе и прекратить обретаться в столь неоднозначном обществе.

Сладко жмурясь, начальник сделал ещё одну затяжку, опять похрустел шеей и, лениво поковырявшись в ящике стола, вынул очередную папку — тощую и неожиданно свежую (странно, обычно мне доставались затрепанные и пыльные, доставшиеся от менее удачливых коллег), перебросил мне и вновь блаженно закрыл глаза. Впрочем, я не обольщалась: Молох мог видеть сквозь толстенные стальные двери банковских сейфов, без труда распознавал сущность человека, бросив на того лишь косой взгляд, так что веки вряд ли были такой уж сильной преградой.

— Нашла что-нибудь интересное? — спустя какое-то время поинтересовался он. Я внимательно рассмотрела скудные обрывки информации и чёрно-белую фотографию, пришпиленную к первой странице. На меня смотрел серьёзный молодой человек с правильными чертами лица, судя по всему темноволосый и неожиданно седой. Чуть рассеянный близорукий прищур, складочка на лбу, выдающая натуру вечно хмурую или недовольную. А, может, просто слишком вдумчивый. Для человека обычный, ангел счёл бы его милым, демон — никаким, я же отметила, что он схож с одним моим давним знакомым. Но на праведника не похож. Во всяком случае, на такого, на каких обычно натравливают меня.

— Кто такой?

— Твоё новое задание. Знакомься, начинающий художник Богдан Паяц.

Я хмыкнула.

— Хорошая фамилия. Многообещающая.

— Лучше обрати внимание на имя. Оно действительно говорит о многом.

— Неужели всё так кошмарно?

— Даже не представляешь. Юноша оказался весьма талантливым, его работы пробуждают в людях слишком много света. Наши проверили — у него действительно дар Божий, но не развитый, а пробивающийся спонтанно, поэтому его не засекли раньше. Удивляюсь, как беленькие его проморгали. Взгляни сама.