Оксана Головина: Мой любимый демон

Дамиан склонил голову набок, продолжая наблюдать за Маргаритой, но девушка выпрямилась, поправляя съехавшие лямки рюкзака. Она хотела пройти через ворота, но, заметив подъезжавшую машину, немедленно отступила, прячась за оградой и надеясь, что зеленое буйство росших вокруг нее кустов укроет ее от посторонних глаз. Особенно от взгляда того, кто уже выходил из черной машины, а личный водитель услужливо открыл ему дверцу рукой в безупречной белоснежной перчатке.

Вадим коротко кивнул шоферу, приложившему руку к козырьку своей фуражки, и накинул обе лямки рюкзака на одно плечо. Расцветая улыбкой, Вишневский прошел по широкой, выложенной камнями дороге, которая вела в главный корпус академии.

Дамиан помрачнел и нахмурился. Он буквально ощутил те чувства, что испытывала девушка к смертному пижону, и ярость, смешанная с нежданной ревностью, окатила его, словно холодная вода. Маргарита продолжала наблюдать за Вадимом через забор, держась руками за холодные железные прутья. Затем, когда поняла, что юноша достаточно удалился, выбралась на дорогу.

– И что у нее в голове? – зло пробормотал Дамиан, засунул руки в карманы штанов и прошел следом.

Конечно, это было полной глупостью с его стороны, так как явиться сюда в подобном виде – все равно что в балетной пачке прийти в клуб байкеров. Об этом Дамиану собрался сообщить дюжий мужчина в аккуратной черной форме. Служащий жестом руки указал ему оставаться на месте, и молодой человек вынужден был подчиниться. Он подавил свой гнев и терпел, пока охранник прохаживался вокруг него, разглядывая, как какое-то диво. Воздух вокруг Дамиана накалился и потемнел, но он сжал кулаки и заставил себя успокоиться. Пусть это всего лишь человек, он не мог расправиться с ним на глазах у всех.

Но эта задержка была ему как кость в горле. Дамиан наблюдал, как силуэт Маргариты смешался с сотней подобных. Все девчонки были одеты одинаково. Их щебетание и шумные голоса сокурсников какофонией звучали у него в голове.

Дамиан повернул голову и дождался, пока мужчина сам встретился с ним взглядом. Глаза демона заискрились и потемнели. Охранник словно завороженный так и остался стоять посреди дороги, уставившись невидящим взглядом в пустоту. Дамиан довольно улыбнулся и направился к входу. Отец наверняка выскажет ему все, что думает, ведь он строго-настрого запретил пользоваться силой в стенах академии. Слишком много людей было вокруг, но соблазн оказался так велик.

К тому же Виктор сам виноват в его теперешнем жалком положении! Стараясь не обращать внимания на шепот за своей спиной и студенток, которые выглядывали из-за каждого угла и дверей аудиторий, Дамиан искал взглядом Маргариту, растаявшую как туман. Боль в груди усиливалась, а значит, девица уходила все дальше.

Молодой человек поднялся на второй этаж огромного здания и остановился в самом его центре, закрыв глаза. Медленно поворачиваясь, Дамиан прислушивался к боли, определяя, в каком направлении она уменьшалась. Он не видел, сосредотачиваясь на своем важном деле, как несколько студенток фотографировали его на свои телефоны. Через мгновение довольный Дамиан уже знал, где его пропажа.

Маргарита склонилась над мраморным фонтанчиком, жадно припадая к струе прохладной воды.

– Мама спрашивала, когда ты к нам зайдешь, Марго, – произнесла ее подруга с едва заметным акцентом.

Она ловко придержала волосы Маргариты и хитро улыбнулась.

– Когда вы вернулись, Сунан? – Воронцова напилась и выпрямилась, вытирая губы белоснежным платком.

– Вчера вечером. Жаль, что я пропустила все интересное. Бабушка плохо себя чувствовала, и мы не смогли вернуться раньше. Надеюсь, ты не скучала? – поинтересовалась девушка.

Темные волосы Сунан были собраны в идеальный высокий хвост; она покрутила цепочку с круглым медальоном первокурсника. Маргарита взяла подругу под руку, опираясь на нее, и положила голову на ее плечо.

– Кажется, вчера скучно не было. – Сунан легонько похлопала руку подруги, которая вцепилась в нее, и потащила мучающуюся похмельем девушку в аудиторию.

Дамиан отошел от стены, глядя им вслед. Итак, первый курс. Значит, ей лет восемнадцать – девятнадцать. Ему нужно будет добраться до личного дела девушки. Насколько он помнил, все они хранились в кабинете отца и, несмотря на все прелести цивилизации, до сих пор писались от руки. Та сила, что содержалась в руках Маргариты, не могла взяться из пустоты. Этого просто не могло быть.