Нора Робертс - Пляска богов

— Я не могу, когда ты здесь. Правда не могу. Выйди из комнаты и досчитай до тридцати. — Блэр поежилась, едва сдерживаясь. — До сорока. Давай, оставь девушку на минуту.

Ларкин закатил глаза, но выполнил ее просьбу. Ровно через сорок секунд он вернулся и увидел, что Блэр неуверенной походкой пересекает комнату. Подскочив к ней, он взял ее под локоть.

— Гленна сказала, что у тебя может кружиться голова.

— Немного. Чуть-чуть кружится голова, чуть-чуть дрожат колени, и все болит, причем довольно сильно. Но могло быть гораздо хуже — я могла быть мертва и в этот самый момент пить чью-то кровь. Хочу взглянуть на себя.

Опираясь на Ларкина, она доковыляла до зеркала. Два заплывших глаза, царапина на левой щеке от носа до виска. Гленна соорудила повязку в виде бабочки, чтобы стянуть края раны на лбу. Повернувшись, Блэр заметила, что синяки на плече уже приобрели желтовато-зеленый оттенок.

— Да, могло быть и хуже, — она провела рукой по ребрам. — Дотрагиваться больно, но ничего не сломано. Это плюс.

— Никогда в жизни я так не боялся.

— Я тоже. — Она посмотрела ему в глаза — в их отражение в зеркале. — Не знаю, поблагодарила ли я тебя, или это было во сне, но ты меня спас. Никогда не забуду, как ты расправился с этими тремя вампирами, словно с беспомощными котятами.

— Вернись я раньше…

— Тебе не кажется, что все это не в нашей власти? Если бы тебе было суждено вернуться раньше, ты бы вернулся. Но ты успел, вот что главное.

— Блэр. — Ларкин нагнулся к ее здоровому плечу и тихо что-то зашептал на гэльском языке.

— Что ты сказал?

— Потом. — Он выпрямился. — А теперь я принесу тебе поесть.

— Большое спасибо. С удовольствием подкреплюсь. Такое впечатление, что я не ела несколько дней. Я не хочу в постель. Лучше посижу.

Ларкин помог ей устроиться в кресле у камина, укутал одеялом ноги.

— Хочешь, я раздвину занавески?

— Конечно. Послушай, ты распорядись насчет еды, а потом поспи… Ой!

Заморгав, Блэр прикрыла рукой глаза от яркого света, льющегося в окно.

— Я немного вздремнул, — с улыбкой сказал Ларкин.

— Кажется, я тоже. Который час?

— Если можно так выразиться, полдень давно миновал.

— Полдень… — Она присвистнула. — Похоже, моя способность быстро выздоравливать на этот раз дала сбой.

— Я распоряжусь насчет еды, если ты пообещаешь сидеть на месте.

Блэр осторожно потерла больное колено.

— Я никуда не собираюсь.

Очевидно, Ларкин не поверил ей — через несколько секунд в комнату вошла Гленна.

— Выглядишь лучше.

— Представляю, какой у меня был вид.

— Да уж. — Гленна поставила чемоданчик на стол, открыла крышку.

Блэр хмуро посмотрела на него.

— Мне больше не нужно твоей волшебной древесной коры.

— Перейдем на что-нибудь другое. В глазах двоится?

— Нет, зрение восстановилось. Голова только сильно болит.

— Это дело поправимое. — Гленна подошла к Блэр и прижала пальцы к ее вискам. — Как плечо?

— Болит — сильнее, чем ребра, но терпимо. Наверное, здорово ударила колено. Оно немного вихляется.

— Когда Ларкин тебя принес, колено было в два раза больше, чем обычно. Так что «немного вихляется» — это хорошо. Знаешь, он в первый раз вышел из комнаты, с тех пор как вы вернулись.

— Он сказал, что немного вздремнул.

— Я уговорила его лечь рядом с тобой.

— Ларкин винит себя. Глупо.

— Конечно, глупо. Но дело не только в этом. Он сидел с тобой всю ночь, потому что очень любит тебя. Ну, как голова?

— Что? А… Лучше, — поняла она. — Гораздо лучше. Спасибо. Боже, что мне теперь делать?

— Разберешься. Сейчас принесут чай — один из моих настоев. Мы туда кое-что добавим. Тебе нужно выпить все. Посмотрим, как наше плечо.

— Если я останусь в Гилле, то предам то, для чего рождена. То, что соединило нас. Гленна, я не могу. Чувства, желания — все это не способно изменить мою суть.

— Долг и любовь. Они тоже могут воевать между собой. А теперь расслабься. Попробуй дыхание по системе йоги. Ты сильная женщина, Блэр. Разумом, телом и душой. Многие люди не понимают, как трудно быть сильной женщиной. Хотя могу поспорить, что Ларкин это понимает.

Позже, когда Блэр поела и почувствовала прилив сил, она убедила Ларкина, что ей нужно прогуляться. Казалось, он был готов подхватить ее на руки при малейшем признаке слабости. Слабость действительно накатывала на нее, только не телесная, а душевная. Блэр должна была сказать ему — он этого заслуживал, — что не может ему ничего обещать. Когда завершится то, для чего их призвали боги, она покинет его. Блэр знала, что значит быть отвергнутым, и всей душой желала, чтобы все сложилось иначе. Хотела стать другой.