Екатерина Смолина: Легенда о проклятом воине

— Моя любимая девочка, как же я скучал…

Я резко повернулась вокруг своей оси, но не докрутилась — большие, сильные руки остановили меня на полпути, возвращая на место, когда я выдохнула:

— Жан?!

Что–то рванулось в груди, сердце бешено заколотилось — я не верила, что всё происходит реально!

Он успокаивающе прошипел мне на ушко:

— Тшшш… Родная, на нас смотрят. Сделай вид, что ничего не происходит.

Я постояла так несколько секунд. И поняла, что меня трясёт. Он здесь, рядом — да я танцевала с ним, в упор его не замечая!.. Мне стало обидно, горько и… Буря эмоций! От желания развернуться и пройтись ладонью по щеке со всей дури до ещё большего желания уткнуться, наконец, в его грудь в белом камзоле…

Ох, этот глупый этикет!.. Боги, как же хотелось его обнять!.. Ещё немного, и есть риск потерять контроль над своей силой. Вот только закончится бал, я ему устрою… Ненавижу балы, этикет и прочую дворцовую мишуру! Меня тянуло к нему, как магнитом, и мне чертовски нужны были его объятия, иначе я взорвусь прямо здесь. Он осторожно придвинулся ближе, давая ощутить спиной его тепло, в котором я сейчас так остро нуждалась, словно понял это, и сильнее стиснул свои ладони на моей талии. С виду всё выглядело вполне пристойно, но…

Этого было мало, предательски мало в тот момент, и я подалась назад, окончательно ликвидируя приличные остатки расстояния между нами. Мне хотелось наплевать на всё, развернуться и утонуть в объятиях моей пропажи, чтобы поверить, что это правда!.. Но всё же волна облегчения разливалась по телу. Я была счастлива!

— Скоро всё закончится, родная. Я найду тебя, если ты всё ещё захочешь меня видеть… И не забудь, ты мне обещала танец. Хотя я уже начинаю об этом жалеть.

Я начала краснеть, вспоминая, как только что на глазах у всех путала шаги, и если бы не он — всё было бы куда хуже.

— Танцы мне пока не очень хорошо даются. Извини, что заставила тебя жалеть об этом.

Я виновато слегка потёрлась о его грудь лопатками, благо вырез платья позволял. С одной стороны его груди было уплотнение, словно под камзолом была плотная ткань.

Тяжёлый вздох за моей спиной, опаляющий горячим дыханием шею, и я ощутила, как сильно он напряжён всем телом…

— Кааати… Я жалею не потому, что ты не успела научиться двигаться, а потому, что слишком близок к тому, чтобы нарушить все существующие правила этикета!..

Ой!.. Так вот почему он так напряжён! Кажется, я сейчас буду краснеть…

— Улыбайтесь, дорогой эрл, на нас смотрят! — мстительно ответила я, глупо улыбаясь сама.

— Пусть. Раз ты так рада меня видеть, значит, я успел вовремя. Или нет?

Я загадочно улыбнулась. Его тепло, присутствие и голос опьяняли не хуже вина.

— Тебя так долго не было… Ты хоть знаешь, что прямо сейчас должна быть объявлена моя помолвка с…

— Знаю, — он выдохнул, скрипнув зубами. — Кати, я пытался с тобой связаться. И не было ни дня, чтобы я не сходил с ума от безысходности, — я не мог приехать раньше, понимаешь? Я посылал теней и вестников много раз. И всё безрезультатно, — он говорил, взвешивая каждое слово, сдерживая себя, стараясь сохранять спокойный тон. — Скажи мне одну вещь — ты действительно по своей воле соглашаешься на помолвку с ним? Ты его… любишь?..

— Я не знаю…

Конечно же, я знала, но боялась себе признаться. Выкинуть кольцо, наконец развернуться и обнять, не отпускать!..

— Будь моей женой, — он напряжённо сцепил свои пальцы с моими, держа руки по бокам. Кажется, он теребил пальцами родовое кольцо Теор Коинов.

— И ты на меня не сердишься?..

— Я не в праве. Я пожалел тебя, когда ты так испуганно посмотрела на браслет. Мне хотелось, чтобы ты сделала осознанный выбор. Не хотел давить, и времени было мало. А надо было всё же настоять.

Моменты трогательного расставания, первого в жизни свидания и настоящего поцелуя вновь ярко предстали перед глазами, будоража чувства с новой силой! Это стало последней каплей — я была пьяна, меня захлёстывала эйфория! Тепло и неожиданная слабость охватили всё тело до пальчиков на ногах. И я поняла, что если сейчас выйду и скажу владыке Актариона обещанное «да», то буду потом жалеть всю оставшуюся жизнь. Потому что между чувствами, которые я испытывала рядом с Жаном и рядом с Лео, была огромная разница! …Хотя бы в том, что от Жаника сейчас было противоестественно отлипнуть, не говоря уже о том, чтобы куда–то отойти…

Я ощутила лёгкое касание к волосам на затылке — то ли целовал, то ли случайно коснулся… И толпу оголтелых мурашек после этого!