Екатерина Ремзина - Легенда о хозяйке ночи

© Екатерина Ремзина, 2018

ISBN 978-5-4493-3575-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Красив суровый, снежный край

При свете дня в сиянье солнца,

Когда снежинок мириады стай

Играют в чехарду, сияя своим донцем,

Вокруг которого расходятся лучи,

Узор ажурный заплетая меж собою,

То пламенеющий мерцанием свечи,

То затухающий лазурью голубою.

Но только ночью можно увидать

Волшебный мир, полный чудес и света.

И тот, кто вдруг отважится не спать,

Сможет увидеть, как прекрасно это

Сияние чистое подлунной красоты,

Что в свете дня от глаз людских сокрыта.

Ночь – не всегда лишь время густой тьмы,

Но ей и света чаша до краёв испита!

Лишь только стоит звёздам замерцать,

И луны лик над горизонтом улыбнётся,

Такая льётся с неба благодать,

Что потайных глубин души она коснётся!

Искрится и блестит при лунном свете снег,

Словно небесной звёздной карты отраженье,

Укутанные в мягкий, тёплый, снежный мех,

Как сказочные тролли, высятся деревья,

И слышится их лёгкий смех в ночи,

Когда они перекликаются затейно,

Колышется он пламенем свечи,

Когда играют меж собой они шутейно.

Лишь только в горизонт опустится луна —

Они, как дети, скромно затихают.

И погружаются, смеясь, в объятья сна.

И до утра в лесу все звуки замолкают.

Но есть и та, что по ночам не спит,

И меж деревьев бродит до рассвета.

Она за звёздами и за луной следит,

И не приемлет совершенно солнца света.

С закатом входит в спящий мир она —

Хозяйка ночи, тёмной и волшебной,

Из глубины своей пещеры, что в горах

Сокрыта в мрачной пелене из тьмы безмерной.

Она была бледна и хороша лицом,

Как звёзды, бездна чёрных глаз искрилась,

И смоль тёмных волос, плетёная венцом,

Вокруг главы замысловато кверху вилась,

А тонкий, хрупкий, невесомый её стан,

Окутывало платье, соткано из неба:

На чёрном полотне мерцали дивно там,

Рассыпанные, будто крошки хлеба,

Осколки звёзд и самоцветов лунных,

Сияющих во тьме и блеском озарявших

Бледность лица и чёрных прядей струны,

И, отражаясь в бездне глаз, ночь освещавших.

И, обойдя неспешно белый свет,

Она в свою пещеру возвращалась,

Где тьма скрывала её тонкий силуэт,

И день-деньской от ночных бдений отсыпалась.

Её пещера очень мрачною была,

В ней в каждом закоулке тьма царила,

И сплошь гранитом была устлана она:

Полы и своды высоты неизмеримой,

И ложе из гранита, а на нём

Звёздною пылью все наполнены подушки,

И, устилающая это ложе всё,

Перина им просилася в подружки.

Стол, стулья, шкаф и величавый трон —

Всё это составлял гранит холодный.

И голоса хозяйки чудный звон

Немного оживлял сей интерьер добротный.

Голос её был тих, но с тем глубок,

Струился, словно ручеёк по перекатам,

Он из груди, как будто лава, тёк,

И слышался в пещере пред закатом.

Чудная песня усыпляла этот мир,

На небе звёзды потихоньку зажигая,

И ночь текла неспешно, как эфир,

Просторы все земные заполняя.

И шла хозяйка ночи по земле

И колыбельную для мира напевала.

Так проходила её жизнь, служенье тьме —

Иного никогда она не знала.

Но появились люди на земле

И стали биться за её просторы.

Им не хватало дня, и в ночной тьме

Они на поле брани продолжали споры,

Словно не слыша, как в тиши ночи

Хозяйки льётся голос томный, чудный.

Им было слышно, как звенят мечи,

Как храпят кони, в пылу битвы трудной.

И поначалу для хозяйки было не понять,

Что за порыв людьми так движет страстно?

Она никак всё не могла к уму принять,

Как можно так всю ночь шуметь ужасно?

Как ни пыталась повлиять на них она,

Но её чары были тут бессильны!

Она хозяйка неба полотна,

И то лишь в темноте, а вовсе не всесильна,

Чтобы заставить этих чудаков

Не заниматься ерундой, а спать ночами!

И время проводить под сенью снов,

А не греметь щитами и мечами!

И потихоньку она стала замечать,

Что петь ей хочется всё реже и всё меньше,

И злоба тихая в ней стала нарастать.

И голос её стал намного глуше, а не звеньше,

И к людям ненависть в ней стала проявляться,

И раздражение к их бесконечной суете.

Хозяйка ночи стала меньше улыбаться.

Всё чаще ночь топила в темноте:

Не каждый вечер яркий звёздный блеск

Стал появляться на небесном своде;

Да и лучей луны неровный всплеск