Клер Уиллис: Полночный поцелуй

Я встретила своего возлюбленного, вампира, в среду.

И едва не прошла мимо своей судьбы, потому что проспала. С другой стороны, если бы я прошла мимо, значит, это и было бы моей судьбой? Обычно я добираюсь на работу автобусом, но из-за опоздания пришлось сесть за руль «мини». Машину я припарковала на стоянке рядом с нашим зданием в Сан-Франциско, влетев на кровопускательную сумму — три доллара за каждые двадцать минут — и решив, что во время ленча переставлю машину на более дешевую парковку. Втиснувшись на место, куда могла уместиться только моя миниатюрная машинка, я немного задержалась, чтобы полюбоваться парусной яхтой, скользившей под мостом залива. На воде плясали солнечные зайчики, и все это вместе — яхта, мост и женщина в бикини, загоравшая на палубе, — представляло собой картину, достойную того, чтобы вставить ее в раму. Была вторая среда октября, и ушлые туристы приезжали в Сан-Франциско, потому что знали — в это время у нас самая лучшая погода.

Поскольку побездельничать на яхте мне не светило, я пообещала себе, что пойду на ленч в одно из уличных кафе. Если бы я знала, что это последний раз, когда я буду наслаждаться солнечным светом!

Пройдя сквозь крутящуюся дверь дома номер 555 по Бэттери, я помахала Клайву, нашему молчаливому охраннику. В лифт набилось народу, как в токийском метро, поэтому я предпочла пешком подняться на третий этаж, где находился офис. Буквы, вырезанные на волнистой стеклянной стене в холле, сообщали, что мой работодатель — «Рекламное агентство Дэлл, Витч и Уорг». Нас также неофициально называли «ДВУ» «а иногда «Догонять, Выпрашивать и Умолять» из-за нашей репутации. Мы были готовы на все, лишь бы заполучить заказ. Если вы идете по супермаркету в поисках банки содовой или стирального порошка и внезапно вспоминаете рекламную песенку, вполне возможно, это как раз наша.

Секретарь-референт Тереза стояла и грызла ноготь. Увидев меня, она кинулась навстречу, громко цокая трехдюймовыми каблуками по отполированному бетонному полу.

— О, Энджи, как хорошо, что ты здесь! Клиенты явятся через пятнадцать минут, Люси по-прежнему нет, а Кимберли и Лес в кабинете Дика, ждут тебя.

— Люси все еще нет?

Моя начальница Люси Уэстон, никому ничего не сообщив, уже два дня не выходила на работу. Это было на нее не похоже. Впрочем, в «ДВУ» подобное уже случалось. В прошлом году одна из старших служащий вышла их офиса выпить кофе, а через две недели прислала заявлении об уходе аж из Пуэрто-Вальярты. Поэтому никто из нас особо о Люси не беспокоился, мы все были слишком заняты, пытаясь скрыть ее отсутствие от клиентов. Вчера я сидела в офисе до одиннадцати ночи, работая над заказом целлюозно-бумажной фирмы «Юникорн», вот и проспала.

Тереза покачала головой.

— Нет, и никто ничего не знает.

— Так собирается кто-нибудь обратиться в полицию или нет?

— Мэри из отдела кадров хотела туда позвонить, но для начала она пытается найти родственников или друзей, чтобы спросить их. Вдруг Люси сказала кому-нибудь, куда уезжает?

Я лелеяла тайную надежду, что когда-нибудь смогу работать с клиентами, а не только бегать на подхвате у Люси, поэтому должна признаться — в некотором смысле я даже радовалась ее отсутствию.

— В каком зале мы работает? — Я направилась в свой кабинет.

Тереза шла следом.

— Мне никто ничего не сказал, — пожаловать она. — Обычно помещение выбирает Люси.

— A какие сейчас свободны?

— «Хэммет» занят. «Керуак» и «Ферлингетти» свободны.

— «Керуак» подойдет. Повесь там проекционный экран и принеси какие-нибудь закуски, хорошо?

— А какие напитки?

Я не удержалась от подколки:

— Как насчет свежей крови?

Тереза послушно засмеялась и побежала в «Керуак».

Дело в том, что нашими новыми клиентами были вампиры. «Макабр-Фактор» создали двадцать с чем-то пар готов, членов вампирского клуба Сан-Франциско. Сначала они производили косметику для себя — белую, как мел, основу под макияж, красный карандаш, чтобы обводить вены на шее, и накладные когти зеленых, серых и синих оттенков. А когда стали появляться на людях с настоящими клыками и топазового цвета глазами, друзья и поклонники захотели покупать их продукцию. Так родился бизнес: косметика производилась в Швеции, контактные линзы — в Китае, а дантист в Лос-Анджелесе заключил эксклюзивный контракт на производство клыков.