Нэнси Холдер - Наваждение

Для шестисотлетнего старика герцог выглядел очень неплохо. Хотя, по правде говоря, этому способствовал и тот факт, что Лоран раздобыл себе новое тело и уже не разгуливал в своем прежнем, полуразложившемся обличье.

— Одержима, — произнес он с сильным французским акцентом. — И как это тебе удалось, мой мальчик?

Майкл изумленно покачал головой.

— Я тут ни при чем. Не иначе, как сам Бог преподнес нам этот подарок.

Холли жалобно заскулила и принялась царапать лицо. Она била себя по щекам, дергала за волосы, затем повалилась ничком и уткнулась лицом в землю, на которой дотлевало то, что осталось от ее ковена. И вдруг вскочила, рыдая и размахивая руками.

— Держись от нее подальше, — предупредил Лоран, — Это как инфекция. Можно и заразиться.

Вняв совету, Майкл осторожно присел на корточки рядом с Холли, старательно избегая ее коснуться или попасть под молотящие воздух руки.

— Умоляю, — прохныкала она, глядя на него безумными глазами. Она явно понятия не имела, кто он такой. К кровоточащим щекам прилипли пряди волос, из углов рта свисали ниточки слюны. — Сделайте что-нибудь! — Она запрокинула голову и завизжала, — Я больше не вынесу! Умоляю, помогите!

— Поможем, — пообещал Майкл, — Если захотим.

Она всхлипнула и начала раскачиваться, будто кобра, заламывая руки и безостановочно бормоча:

— Что-нибудь, что-нибудь, сделайте же что-нибудь...

Слезы текли по ее грязному лицу. Воняло от нее не хуже, чем от бомжа.

— По-хорошему, ее надо убить, — задумчиво проговорил Майкл. — Сделать удовольствие сэру Уильяму... — Он склонил голову к плечу, наблюдая за одержимой, — Если я ей помогу... не будет ли это пособничеством врагам? — И улыбнулся, — Холли Катере молит меня о помощи. Подумать только!

— Oui [1] Да (фр.). . Это нечто, — согласился Лоран, — Однако, mon fils [2] Сынок (фр.). , если ты ее убьешь, то навсегда останешься верным слугой сэра Уильяма. И не более. Вряд ли тебе представится другой такой слу чай,чтобы вознести наш род на подобающее ему место.

Майкл и без Лорана прекрасно это понимал. И уже сообразил, как поступит. Однако минута была столь знаменательной, что ему хотелось продлить удовольствие, растянуть во времени и в пространстве.

— Сделайте что-нибудь, — прошипела Холли. — Я больше не могу, не могу, не могу...

Майкл кивнул.

— Ладно. Но при одном условии, — произнес он, отчетливо выговаривая каждый слог в надежде, что смысл сказанного дойдет до ее кипящего сознания. — Ты будешь послушной девочкой и выполнишь все, что я велю. Поняла?

— Да! — яростно закивала она, — Все, что угодно! Только пусть этопрекратится!

— Сдается мне, что, пока эта ведьма бродила во времени сновидений, в голове ее завелся червячок. И пожалуй, не один, а несколько, — сказал он Лорану, — Могло такое случиться?

— Vraiment [3] Действительно (фр.). . Похоже, ты прав.

«Как там, интересно, мой сынок? Жив еще?» — подумал Майкл рассеянно.

Жеро отправился во время сновидений вместе с Холли — спасать одного из ее друзей. А потом ему, Майклу, наконец-то удалось снова вызвать Черный огонь. Приятный был момент... не хуже, чем этот.

Колдун подтолкнул Холли носком шикарного итальянского сапога. Та даже не повернулась, продолжая раскачиваться все быстрее и быстрее. Ничего подобного Майкл еще не видел.

Он медленно выпрямился и обвел взглядом царившее вокруг разрушение. Пожар разрастался, углубляясь в лес. Какая жалость. Такой красивый лес, и вот...

«Ну да ничего не поделаешь. Будем считать, что эти елки — очередные жертвы войны между Каорами и Деверо».

Майкл с притворным почтением склонил голову, пробормотал молитву о скорейшем воскрешении леса и усмехнулся.

«Что там сказал Древень во "Властелине колец"? А, вспомнил: "Кому, как не волшебнику, знать, что нельзя уничтожать деревья"».

В отличие от Сарумана Майкл не собирался навлекать на себя гнев лесных богов и хранителей.

Впрочем, пройдет немного времени, и из пепла потянутся молодые побега. Природа мудра, кру говорот ее вечен. Майкл взглянул на Холли, и его губы снова растянулись в улыбке. Да, жизнь продолжается, но для Холли и ее друзей не будет ни воскрешения, ни возрождения— толькосмерть.

«И поделом».

Сиэтл

Наконец рассвело, и солнце залило дымящуюся землю потоком восхитительных красок — чистых, прозрачных оттенков багрянца и охры.

Начинался новый день — к великому удивлению Аманды, твердо уверившейся, что утро никогда не наступит, а если и наступит, то не для нее. И вот оно, солнце: бледные лучи сочатся на обугленные останки того, что когда-то было чудесным лесом. Аманда увидела маленький мотель, одиноко стоявший на опушке, и, полуживая от усталости, захромала в его сторону. Рядом, с трудом переставляя ноги, брел Томми. Верный друг, он всю ночь оставался подле нее, и Аманда знала, что только это и спасло ей жизнь. Не будь рядом Томми, она бы легла на землю и умерла, и только его сила духа не позволила ей опустить руки. Теперь же, судя по тому, как он охает на каждом шагу от боли, настал ее черед протянуть руку помощи.