Шеррилин Кеньон - Одна безмолвная ночь (Зефира и Страйкер)

Эш не мог вздохнуть, он пытался бороться и не мог. Как будто нечто обернулось вокруг него стальным обручем, парализуя его. Боль разрывала тело мощными когтями. Еще никому не удавалось так сильно пнуть его по заднице с тех пор, как он был человеком.

Как только эта мысль пришла ему в голову, он ясно осознал, кто и что атакует его.

Война. Последний воин.

Черт.

— Нет! — выкрикнул Эш, когда Сотерия начала атаковать Войну. В то же время в комнате появилась Сими, чтобы сражаться на ее стороне. Война разорвал бы этих двоих на кусочки. — Возьми Сими и уходите. Сейчас же!

Сими бросилась к Войне, но Сотерия схватила ее. Тори посмотрела на него, давая понять, что не хочет отступать, но достаточно доверяет ему, чтобы послушаться.

Алексион появился с мечом и попытался пронзить им духа. Вместо этого меч прошел сквозь плоть Войны и вонзился в живот Эша. Тот застонал от мучительной боли, разлившейся по телу.

Алексион побледнел в лице.

— Мне так жаль, хозяин.

Он должен постараться быть единственным с зияющей раной. Эш не станет обвинять своего помощника. Сейчас самым важным было спасти их жизни.

— Уходи! Забирай Дэйнджер, демонов, Тори, и убирайтесь отсюда к дьяволу.

Война схватил его за горло. Эш задыхался, пытаясь разжать сильную хватку. Он встретился взглядом с Алексионом. Тот излучал преданность, но его друг знал, что Эш делает. Он не мог сражаться, когда его отвлекают.

— Я буду ждать тебя у Нерэтити. — Собрав женщин, Алексион исчез.

Эш стал наносить удары по руке Войны, пытаясь освободиться от его хватки. Когда это не удалось, Эш выстрелил в бога энергетическим зарядом, даже не побеспокоившим его.

— Чего ты хочешь? — прохрипел Эш.

Еще больше усиливая хватку, Война равнодушно поднял голову.

— Твоей смерти.

В ушах Эша загудело, так как воздух в легких заканчивался. Он попытался сделать вдох, но это было бесполезно. Когда все скользнуло в темноту, хватка духа ослабла.

Страйкер улыбнулся, наблюдая, как Ашерон синеет, и на сей раз это не был естественный цвет его кожи. Ублюдок был в одном вздохе от смерти.

По крайней мере, пока в комнату не ворвался хтонианец Савитар вместе с двадцатью демонами шаронте, которые напали на Войну и увели подальше от Ашерона. Напав скопом, крылатые демоны разожгли гнев Страйкера. Они подняли Войну с пола и швырнули его о стену, даже когда он метнул в них энергетический заряд.

Савитар подбежал к Ашерону, чтобы привести его в чувство.

Проклятье. Почему хтонианский ублюдок не мог остаться на пляже, где жил? Нет, Савитару надо было привести армию демонов, чтобы защитить Ашерона.

Звучит по-детски, но это просто несправедливо…

И это очень сильно его злило.

— Страйкериус! — Жуткий вопль Аполлими разорвал воздух, пронзая его барабанные перепонки и заставляя волоски на шее подняться дыбом. Мгновением позже она стояла перед ним с разметавшимися вокруг прекрасного лица серебристо-белокурыми волосами. Как у него и Ашерона, ее глаза были бледным вихрящимся серебром. И они были наполнены яростью, когда она пристально смотрела на него.

Ему, вероятно, следовало испугаться. Но это не стоило тех сил, которые потребуются, чтобы не ударить лицом в грязь. Кроме того, с ним случались и худшие вещи. В его нынешнем ничтожном состоянии пытки, расчленение и смерть будут приняты с облегчением.

— Что-то… не так? — невозмутимо спросил он, зная, что этот тон взбесит ее еще больше.

В ответ на его покровительственный тон Аполлими хотелось заорать. Хотелось уничтожить кровососущего повелителя даймонов, отправив его в небытие прежде себя. Если бы только она могла. Если бы не проявление слабости с ее стороны столетия назад, она освободилась бы от него раз и навсегда. Тогда он был смертельно ранен своим отцом, и, чтобы нанести Аполлону удар в спину, она объединила свою кровь с кровью Страйкериуса, придавая ему силы. Этот акт не только спас его жизнь, но и связал вместе их жизненные силы.

Если умрет он, умрет и она. Вот почему ее сын никогда по-настоящему не вредил Страйкериусу, неважно, как сильно даймон злил его.

Вот почему она не могла убить Страйкера сама.

Какая ирония, она была богиней, известной своей безжалостностью, и те несколько раз, когда она по-настоящему проявляла ее, та возвращалась к ней и тяжело ранила.

Теперь ничего не поделаешь. Ее родной сын подвергся нападению и, скорее всего, виноват в этом был ее приемный сын, Страйкер.