Кассандра Клэр - Город потерянных душ [любительский перевод]

Первыми и довольно странными мыслями Саймона было то, что он выглядел так, будто кто-то взял Джейса и надул его до размеров рекламного щита. Только он не совсем похож на Джейса, в общем.

Он был весь в золоте, от крыльев и кожи до глаз, которые не имели белого вообще, только блеск золота, как мембрана. Его волосы были золотыми и казались вырезанными из кусков металла, которые свернулись, как художественные изделия из железа. Он был чуждым и страшным.

«Слишком много всего может разрушить тебя», думал Саймон. «Слишком много темноты может убить, но слишком много света может ослепить».

«Кто посмел вызвать меня?» — Ангел говорил в уме Саймона, голосом, звучащим как большие колокола.

«Сложный вопрос» подумал Саймон. На месте Джейса он мог бы сказать «один Нефилим», а на месте Магнуса мог бы сказать, что он одни из детей Лилит и Высший Маг. Клэри и Ангел уже встречались, так что он предположил, что они уже приятели. Но он был Сайманом, без титулов к своему имени или других великих дел в прошлом.

— Саймон Льюис, — сказал он, наконец, ложа книгу заклинаний и выпрямляясь. — Дитя Ночи и… Ваш слуга.

«Мой слуга?» голос Разиэля был замороженным, с ледяным неодобрением. «Ты вызвал меня, как собаку, и осмелился назвать себя моим слугой? Ты должен быть уничтожен с этого мира, чтобы твоя судьба служила предупреждением для других не делать того же самого. Даже моим собственным Нефилимам запрещено вызывать меня. Почему же для тебя должно быть иначе, Светоч?»

Саймон не должен был быть шокирован тем, что Ангел знает, кем он является, но тем не менее это было поразительно, как и размер Ангела. Почему-то он думал, что Разиэль будет более человечным.

— Я…

«Ты думаешь, что потому, что в тебе течет кровь одного из моих потомков, я должен указать тебе милость? Если так, то твоя ставка проиграла. Милость Небес для достойных. Не для тех, кто нарушает Законы Соглашения».

Ангел поднял руку, указав пальцем прямо на Саймона. Саймон напрягся. На этот раз он не пытался произносить слова, только думал их.

«Послушай, о Израиль! Господь Бог наш, Господь един…»

«Что это за Знак?» Голос Разиэля был сбит с толку. «На твоем лбу, дитя».

— Это Метка, — Саймон запнулся. — Первая Метка. Метка Каина.

Большая рука Разиэля медленно опустилась.

«Я бы убил тебя, но Метка не допустит этого. Эта Метка должна была быть поставлена между бровями рукой Бога, но я знаю, что это не так. Как такое может быть?»

Очевидное недоумение Ангела добавило смелости Саймону.

— Один из твоих детей, Нефилим, — сказал он. — Один особо одаренный. Она поставила её мне, чтобы защитить меня, — он сделал шаг ближе к краю круга. — Разиэль, я пришел попросить у тебя одной милости, во имя Нефилимов. Они столкнулись с серьёзной опасностью. Один из них был… был привлечен к темноте, и он представляет угрозу всем остальным. Они нуждаются в твоей помощи.

«Я не вмешиваюсь».

— Но ведь ты вмешался, — сказал Саймон, — Когда умер Джейс, ты вернул его обратно. Не то, что мы не рады, но если бы не ты, ничего этого не случилось бы. Так что в некотором смысле это упирается на тебя, чтобы установить это право.

«Я не смогу убить тебя» , размышлял Разиэль. «Но у меня нет причин давать тебе то, чего ты хочешь».

— Я даже не сказал, чего хочу, — сказал Саймон.

«Ты хочешь оружие. Что-то, что может отделить Джонатана Моргенштерна от Джонатана Герондейла. Чтобы убить одного, но сохранить другого. Проще всего убить обоих, конечно же. Ваш Джонатан был мертв, и, возможно, смерть по-прежнему жаждет его, и он за это. Тебе приходило это в голову?»

— Нет, — сказал Саймон. — Я знаю, мы не очень по сравнению с вами, но мы не убиваем наших друзей. Мы пытаемся спасти их. Если бы Небеса не хотели этого, нам бы никогда не дали способности любить, — он откинул волосы назад, больше обнажая Метку. — Нет, тебе не нужно помогать мне. Но если ты не сделаешь этого, ничто не помешает мне вызывать тебя снова и снова, особенно теперь, когда я знаю, что ты не можешь убить меня. Думай об этом так, будто я прислонился к вашему небесному дверному звонку… навсегда.

Разиэль, невероятно, казалось, посмеивался над этим.

«Ты упрям» , сказал он. «Истинный воин своего народа, как и тот, чьё имя ты носишь, Саймон Маккабьюс. И как он отдал всё для своего брата Джонатана, так и ты отдаёшь всё Джонатану. Или ты против?»

— Это не только для него, — сказал Саймон, немного ошеломлённый. — Но «да», независимо от того, что ты потребуешь.