Лоис МакМастер Буджолд: Союз капитана Форпатрила

— Кто она такая?

— Предположительно, гражданка Комарры по имени Нанджа Бриндис. Недавно переехала в Солстис из купола Олбиа.

— Предположительно?

— У меня есть основания подозревать, что это не настоящее имя, причем взятое недавно. Кажется, она переехала сюда пару месяцев назад.

— А кто она на самом деле?

— Будет здорово, если ты сможешь это выяснить.

— Если она скрывает свою настоящую личность по какой-то серьезной причине, то вряд ли и мне расскажет. — Айвен колебался. — Кстати, а причина серьезная?

— Подозреваю, что весьма. И еще я подозреваю, что в этой игре она отнюдь не профессионал.

— Все это как-то очень обтекаемо, Байерли. Не забывай — у меня уровень допуска выше твоего.

— Возможно. — Байерли поморгал, испытывая явные сомнения. — Но еще есть одно досадное правило: "кому чего положено знать".

— Я не намерен в очередной раз совать голову в твою хитроумную мясорубку, пока не буду знать все, что знаешь ты. И это как минимум.

Байерли воздел руки — с превосходным маникюром — изображая, что сдается.

— Люди, с которыми я сейчас имею дело, похоже, замешаны в сложную операцию по ввозу контрабанды. Пожалуй, пытаются прыгнуть выше собственной головы.

— Комаррское локальное пространство — крупный торговый узел. Контрабандисты тут кишмя кишат. Пока транзитники не пытаются сбывать свое добро в Империи — а тогда с ними быстро разбирается Имперская Таможня — на них никто не обращает внимания. А на комаррских торговых флотах есть своя собственная полиция.

— Угадал два из трех.

Айвен выпрямился.

— Единственное, что остается — Имперский космофлот.

— Вот именно.

— Черт, Байерли, да при малейшем намеке на что-либо подобное в игру вступает армейская СБ. И без церемоний.

— Хм. Но даже армейской СБ необходимо знать, где, когда и откуда вступать в игру. И я сейчас провожу, если уж на то пошло, предварительное расследование. Дело не только в том, что ошибка может выйти чертовски неловкой — особенно если предъявлять обвинение форским отпрыскам с раздражительной и могущественной родней. Но еще и в том, что, ошибившись, мы спугнем настоящих преступников, которые моментально ускользнут из долго и тщательно раскидываемых сетей. А ты не представляешь, насколько долго и нудно было их раскидывать.

— Хм. Военные чины считают, что замешаны в простом уголовном преступлении, а сами тем временем становятся уязвимы для шантажа, что уже граничит с изменой.

Бай оскалился в усмешке.

— Рад, что ты это понимаешь. Еще одно из твоих достоинств.

— У меня большой опыт. — Айвен тревожно присвистнул: — Десплену следует об этом знать.

— Узнает в свое время. А ты пока постарайся помнить, что сам ничего такого не знаешь. — Байерли помолчал. — Конечно, эта предосторожность отменяется, если в ближайшие несколько дней мое бездыханное тело найдут в непристойном и двусмысленном виде в какой-нибудь канаве за пределами купола.

— Что, полагаешь, и такое возможно?

— Ставки очень высоки, и не только в деньгах.

— И все же, как сюда замешана эта девушка?

Байерли вздохнул.

— Она не с моими подопечными. И точно не из инопланетников, с которыми они имеют дело, хотя довольно резонно было бы предположить, что она перебежчик. И она — не та, за кого себя выдает. Поэтому я вынужден переложить выяснение этого вопроса на тебя. Во-первых, я не могу рисковать, проявляя интерес лишний раз, а во-вторых, в ближайшие несколько дней у меня не будет времени на посторонние изыскания.

— Ты полагаешь, ее жизнь в опасности, — медленно произнес Айвен.

А иначе зачем Байерли пытаться привлечь к этому расследованию своего не настолько близкого друга? В своих поступках Бай руководствовался отнюдь не благотворительностью. Хотя ему была свойственная некая странная верность. Где-то под фривольностью, маской и всем прочим он все же оставался высшим из высших форов.

— Скажем так: меня утешит, если ты будешь настороже. Мне бы не хотелось объясняться с миледи твоей матерью, если с тобой что-нибудь случится.

Айвен с грустным кивком согласился.

— Ну и где мне искать эту так называемую девушку?

— Я совершенно убежден, Айвен, что она не так называемая, а самая настоящая.

— Полагаешь? С тобой никогда нельзя быть уверенным, — сухо отозвался Айвен, и Байерли хватило вежливости самую малость поежиться при этом намеке на его скорбной памяти кузена Доно, урожденную Донну. То есть при намеке на скорбную память о кузине Донне, поскольку граф Доно Форратьер в настоящий момент пребывал на политической арене Форбарр-Султаны в более чем добром здравии.