Юлия Куркан: Государственные интересы

— Ах, Ваше Величество, зачем столько воинов? Какой вред может причинить вам слабая женщина? — с улыбкой произнесла я.

— Светлая княжна, я прожил достаточно, чтобы понимать: самый большой вред может причинить как раз слабая женщина.

— В таком случае, каковы же условия ужина наедине?

— То есть, вы выбираете этот вариант? — это было похоже на игру в шахматы. Ход за ходом мы пытались обыграть друг друга. Однако, мне затягивать партию не стоило — хозяин здешних мест явно не из тех людей, кто любит проигрывать.

— О, я всего лишь интересуюсь условиями. Право, выбор очень сложен.

— Меня радует ваше благоразумие, княжна. Хорошо же, условие следующее: вы будете привязаны к вашему креслу. Видите ли, здесь слишком много острых предметов, а я для этой страны — незаменим, — он не упивался триумфом над заведомо слабым противником, он просто сообщал текущее положение дел. Поразмыслив, я пришла к выводу, что поступила бы так же.

— Что ж, я принимаю это условие, — к тому же, в таком случае мне не придется есть. А это не так уж и плохо. По выработанной еще дома привычке, я очень осторожно относилась к своей еде.

Выполнив все необходимые манипуляции, стража удалилась. Я для проверки попыталась подвигать руками. Привязали меня к подлокотникам кресла умело — не больно, но и свободы движений тоже нет.

— Честно говоря, Ваше Величество, впервые ужинаю так… необычно, — я постаралась поддержать непринужденный тон.

— Вы же понимаете, Светлая княжна, что это — вопросы безопасности. В них нельзя быть небрежным, — Колдун наполнил два кубка вином.

— О, несомненно. Однако последнее, что я стала бы делать — покушаться на вас в вашем же доме. Если бы моей задачей было вас убить, я бы действовала иначе, — я украдкой посмотрела на вино. Интересно, как мне предлагается его пить?

— Интересно, как бы вы поступили, если бы хотели меня убить? — с полуулыбкой спросил у меня высокородный собеседник.

— Способов масса, — я ответила ему чуть более широкой улыбкой. — Например, втереться к вам в доверие. А дальше действовать по обстоятельствам: отравить вас, вывести вас из замка без охраны, и нанять наемного убийцу…

— Вы рассуждаете, как прирожденная злодейка, — Король позволил себе еще одну улыбку. — Осторожнее, княжна.

— То, что я высказала эти способы вслух, подразумевает то, что я ими не стану пользоваться, не так ли? Так что, увы, если я захочу покуситься на вашу жизнь — мне придется выдумывать что-то новое… — я в притворном сожалении пожала плечами. — Однако, с вашими мерами безопасности, не думаю, чтобы хоть какой-то способ оказался действенным.

— Вы так высоко оцениваете мои скромные попытки защитить себя? — он иронично приподнял бровь.

— Я высоко оцениваю ваш ум, Ваше Величество. Никогда нельзя недооценивать тех, с кем имеешь дело.

— Прекрасная позиция. Давайте выпьем за это, княжна? — его тонкие бледные пальцы обхватили кубок.

— Я бы с радостью, но думаю, что в этот вечер мне понадобиться трезвый рассудок, — я покачала головой.

— Но я настаиваю, княжна, — вкрадчиво проговорил Колдун. Я хотела было поинтересоваться, как можно пить вино со связанными руками, но не успела. В этот момент мое кресло, повинуясь небрежному движению руки Короля, лихо подъехало к нему. От неожиданности, я даже позабыла про хорошие манеры. Да, было понятно, что прозвище он получил не просто так, но чтобы все было настолько впечатляюще? Это нужно было осознать. — Я не напугал вас? — тут же поинтересовался объект моих размышлений.

— Что вы, — стараюсь придать голосу бесстрастность. — Это было несколько неожиданно. И только.

— У вас хорошее самообладание, — вежливо улыбается мне Колдун. — В таком случае, выпьем же! — я ожидала чего угодно. Вплоть до того, что кубок подлетит к моему рту. Но не того, что Колдун собственноручно возьмет его, и поднесет к моим губам.

— Вы знаете, — я начинаю волноваться. — Даже в своем доме я не решалась принимать пищу прежде, чем она не будет проверена. Вы высоко цените свою безопасность. Я тоже.

— Что ж, — Король внимательно посмотрел на меня. Я внутренне сжалась, ожидая бури. Однако, ему снова удалось меня удивить. Он улыбнулся. Но на этот раз как-то задорно, словно бросая мне вызов. — В таком случае, сделаем иначе, — Колдун поднес кубок к своим губам, и сделал большой глоток, — посмотрел на меня. Поднес вино к моим губам. — Теперь вы уверены — яда нет. Пейте, Ярослава.

Все еще колеблясь, я посмотрела в разноцветные глаза. Отказать — значило нанести хозяину дома несмываемое оскорбление. Но и пить из его рук — было нарушением всех и всяческих приличий. А их мне вколачивали накрепко. Такой жест могли позволить себе только очень близкие люди. Я сомневалась, что мой похититель принадлежит к таковым. Итак, оскорбление человеку, в замке которого я нахожусь по принуждению, или нарушение приличий? Иллюзорные весы в моей голове хрупнули и рассыпались песком в тот момент, когда я губами коснулась краев наполовину полного кубка. Король не отнял руки до тех пор, пока я не выпила все до капли. Я глубоко вздохнула: