Лори Хэндленд: Голубая луна

Я не сомневалась, что сбитый мисс Ларсон волк давно убежал, но не могла сдаться без единой попытки. Не в моих это правилах.

Идти по кровавому следу меня научил Крейг Симмонс, с которым я дружила в шестом классе, а он освоил этот навык с помощью пятиклассника Джорджа Стендуотера. Дети индейцев не слишком жаждут общаться с белыми и наоборот, несмотря на слащавую официальную пропаганду. Время от времени некоторые из них становятся друзьями, но такая дружба всегда коротка. Часто этому способствуют родители с обеих сторон.

Я никогда не забуду, как плохо было Крейгу, когда ему запретили дружить с Джорджем. Вроде того, как плохо было мне, когда Крейг решил, что лучше играть с девочками в библейском смысле, чем водиться с оторвой вроде Джесси Маккуэйд.

С еле слышным шелестом лес сомкнулся вокруг меня, оставляя позади цивилизованный мир машин, электрических огней и дорог. Под сенью сосен и берез я едва различала звезды. Вот так и пропадают неудачники.

За годы службы я узнала, что в лесах теряется намного больше людей, чем об этом сообщается. И Минива не исключение. Люди постоянно уходили в чащу и не возвращались оттуда. Но не я. У меня при себе фонарь, пистолет и компас. Я могу много дней бродить здесь и найти дорогу домой даже без старинной рации. Которая, кстати, выбрала именно этот момент, чтобы затрещать, и мне пришлось ее выключить. Сейчас мне нужно подкрасться к волку, и пускай Зи хоть изойдет проклятьями в трубку. У меня был всего один шанс, а то и ни одного, и мне не хотелось его упускать.

Жаль, нет ружья. Вооруженная лишь пистолетом, я должна подойти очень близко, но длинноствольного оружия в служебных автомобилях не держали. Оно было надежно заперто в сейфе в участке, и поэтому совершенно для меня бесполезно.

Кровавый след повернул вправо, затем влево, а потом снова вправо. Луна, размером почти в три четверти, светила ярко. В такую ночь большинство животных затаилось в лесу, опасаясь яркого лунного диска в небе. Но не волки. Кажется, им это нравится.

Этой ночью луна и мне была по душе. Потому что серебристый отсвет бросал блик то на пятнышко там, то на листок тут. Еще влажный след крови давал надежду, что моя жертва ушла недалеко. Волк даже может быть мертв, что одним махом решило бы кучу проблем. Но я все равно держала пистолет наизготовку. Я вовсе не дура, чтобы идти по следу раненого зверя беззащитной.

Ветерок взъерошил мои короткие волосы, и я остановилась, подняла голову и тут же выругалась. Я шла с наветренной стороны. Если волк не сдох, то знал, что я иду за ним.

Сквозь ночь прорезался вой, усиливаемый ветром. Звук пронизывал тьму и устремлялся к луне. И это был вовсе не крик души зверя, желающего найти спутницу, а яростный агрессивный вой доминирующего самца, от которого волоски на моем затылке встали дыбом.

Он знал, что я иду, и был к этому готов.

Уровень адреналина в крови подскочил. Хотелось двигаться быстрее. Пойти туда. Драться, а не бежать. Покончить с этим. Но нужно следовать за кровью, что становилось все труднее.

А затем внезапно кровавый след пропал. Я пошла обратно по своим следам. Снова наткнулась на кровь. Двинулась вперед. Ничего. Похоже, волк растворился в воздухе. Я в беспокойстве посмотрела на колышущиеся верхушки деревьев. С губ сорвался смешок, скорее нервный, чем веселый. Ну какой волк может взобраться на дерево? Явно не тот, за которым я охочусь.

Услышав впереди шорох, я рванула туда, и к черту кровавый след. Я продралась сквозь кустарник и выскочила на поляну, чуть не свалившись при виде бревенчатого домика, которого несколько недель назад здесь и в помине не было. Неужели он вырос из-под земли?

Мое любопытство по поводу дома угасло, когда я обратила внимание на шевеление в кустах на дальнем конце поляны. В доме не горел свет, и если мне повезет, его жители уже спят, а то и — что даже лучше — отсутствуют. Мне не хотелось пугать никого из новоприбывших выстрелами в четыре утра, но и упускать жертву желания не было.

Подняв пистолет, я шагнула вперед.

Мелькнувшая на листе капля крови заставила меня взвести курок. Движение в кустах прекратилось.

Я была так напряжена, что тело ломило. Нельзя стрелять, не зная, что там. Но вдруг сейчас оттуда выпрыгнет волк с оскаленными челюстями, и я не успею выстрелить?

Решения, решения… Как я их ненавижу. Дайте же мне спокойно выстрелить хоть разок. Черное-белое. Хорошее-плохое. Добро-зло.

— Эй! — крикнула я, надеясь, что волк побежит в другую сторону и мне удастся его подстрелить.