Лора Андерсен: Тина ван Лигалон

Тина подошла к двери спальни и замерла на секунду, стараясь сосредоточиться. Она знала теперь, зачем ее ждут Советники, но от этого ей не было легче.

«Вот и все», — почему-то подумала она, делая шаг в раскрывающиеся створки двери.

Тина вышла в гостиную и застыла. Все Советники были в одежде своего цвета и сидели полукругом в креслах, молчаливо-холодные, непроницаемые, объединенные чем-то таким, что не дано было ей понять.

Она нерешительно села на свободное кресло, стараясь ни с кем не встречаться взглядом.

— Я предупреждал, Креил, что Стайн проболтается, — прервал тишину Строггорн, после почти минутного молчания.

— Вы же для этого и послали его мне помогать, чтобы он «проболтался», — Тина подняла голову и обвела взглядом Советников. — Занятно, мое 138-летнее отсутствие никак не повредило… — она запнулась, снова вслушиваясь во что-то чуждое, что исходило ото всех, и уже не так решительно продолжила:

— Во всяком случае, не повредило вашей внешности.

— Ты превратно судишь о нас, Тина, потому что мало знаешь… — начал Креил, но Лао прервал его.

— Потом, Креил. Ваши отношения вы можете выяснить потом, — сказал он медленно. — Сейчас не это главное. Я хотел бы узнать, Тина, что произошло тогда на Ригеле?

Тина вскинула голову и пристально, не отрываясь, посмотрела в глаза Лао.

— А я бы сначала хотела узнать, что произошло на Земле? И как вам удалось меня спасти спустя столько лет?

— Мы этого не знаем, Тина, — ответил Креил.

— Что значит — не знаете? Как я поняла, меня сильно покалечило при взрыве. И вы держали меня… ну раз так долго и я все еще не старуха… анабиоз?

— Это не был анабиоз, Тина. И мы не смогли тебя спасти… Когда произошел взрыв, на Ригеле, планеты, где была наша станция, просто не стало. Я услышал зов тогда, через Многомерность, ты кричала, звала на помощь, я пытался тебя «достать»… Глупо, конечно, бессмысленно… Ведь твое тело осталось где-то там, на другой планете, и я не умел тогда так легко перемещаться в больших мерностях пространства. Но тогда я об этом не думал… — Креил замолчал. Тина внимательно телепатически «вслушалась», пытаясь понять для себя, причиняют ли ему эти воспоминания боль, но его блоки легко перегруппировывались, защищая мозг от проникновения.

— Но тогда, я не понимаю… — Тина в который раз оглядела Советников.

— Мы пытались спасти совсем другую женщину, но каким-то образом в ее теле оказалась ты, — сказал Лао.

— Я???… Но этот зов в Многомерности? «Тина, жена Креила ван Рейна»? Ведь много раз повторился. Ты жеменяискал?

— Нет. Я искал Тину Роджер. Только там и имя-то свое редко помнят, не то что — фамилию. А вся ирония заключается в том, что она тоже была женой Креила ван Рейна.

— Скажите, что это неправда! — Тина опустила голову и, нервничая, покусывала губы. Только на мгновение в ее мозгу проскользнула растерянность, и тут же блоки сомкнулись, пряча эмоции.

— Это самая настоящая правда. Тина Роджер — мертва, но теперь можешь жить ты — Тина ван Лигалон.

— И зачем? — она подняла глаза и посмотрела на Креила, больше не удивляясь его холодности, словно между ними стояла стена.

— Что — зачем? — не понял Лао.

— Зачем мне теперь жить? Да еще такой ценой? — теперь внешне она казалась спокойной.

— Расскажи нам все-таки, что случилось на Ригеле?

— Зачем? Разве это что-то изменит? — в ее мозгу возникла усталость, смешанная с безразличием. Все подумали, что это начинает действовать обезболивание.

— Нет, но может быть, мы поймем, как это произошло, — Лао слегка расслабился в кресле, но не перестал пристально смотреть на Тину.

— Мы отсылали отчеты. Вы их получили? — она вскинула голову, встретив взгляд Лао. В полумраке гостиной она не видела его глаз, и не могла определить, были ли у них сейчас зрачки.

— Получили. Но ты расскажи, — повторил он настойчиво, и Тина ощутила давление в голове. Сначала ей пришлось перестроить защиту мозга, хотя она так и не поняла, кто именно пытался проникнуть в ее мозг, и почему-то не верила, что это Лао.

— Что рассказать? Полет был, сказать «тяжелый» — ничего не сказать. Как ригелиане не старались, но приспособить свой корабль к земным условиям не удалось. Весь полет шел в Четырех- и Пяти- мерностях. Сразу возникли проблемы с едой. Такой у нее был мерзкий вкус, вода — чуть лучше. Мне было полегче, а Нинель все время тошнило и рвало. Еще это ощущение, когда сквозь твое тело сочится пространство, кажется, вместе с ним улетает душа. Хорошо, что было только три недели лета, иначе могли бы не долететь.