Кери Артур: Обжигающая Мерси

— Но…

Он нежно прикоснулся к моим губам, остановив меня.

— Это еще не конец. Все еще нужно поймать Хэнниша, и сейчас, прежде чем он сможет сбежать.

— Не единственным доказательством причастности Хэнниша являются документы на землю. И Леон и Сэт мертвы и не могут свидетельствовать против него. – Я засомневалась, потом добавила, — И Совет не очень-то поверит тому, что скажу я или Томми. Мы в их глазах никто.

— Ты не никто, — сказал он, нежным голосом, в глазах светились эмоции. – Не важно, что думают другие.

« Скажи это », — молила часть меня. « Признайся, что чувствуешь ». Но я очень сомневалась, что он признается, что чувствует, поэтому прикусила язык. Он собирался уйти без сожаления. Он решил это задолго до того, как мы встретились, и не было смысла верить в то, что все что мы разделили, могло это изменить.

Даже не смотря на то, что песнь его души звучала в моем сознании.

— Не важно, что ты думаешь, Совет не поставит слова двух выше слов наследника короля, — сказала я мягко, — И значит, остаются только твои слова против него.

— Не только, — сказал Дэймон. – Разве ты не задумывалась, почему я надолго оставил тебя в холодильнике. В руках Сэта?

Я уставилась на него, сердясь на дистанцию, которую он держал между нами, и мечтала набраться смелости и уменьшить ее. Но я не хотела, чтобы он отдалился от меня, и предполагала, что он поступит так, если я подойду ближе.

— Ну раз уж ты упомянул это, то я думаю, что ты боролся с кем-то, раз не смог спасти меня раньше.

Он улыбнулся.

— Способность стать тенью - это не единственная причина, по которой дракона нанимают на эту работу.

Я приподняла бровь.

— Вот так сюрприз. Наверно есть несколько вещей, которые ты забыл сказать мне.

Он засмеялся – теплый, глубокий звук, от которого на моей коже появились мурашки удовольствия.

—Ты даже не представляешь, сколько я тебе рассказал. Больше чем кому-либо, даже моей семье.

Наверное, так оно и было, но этого было недостаточно, потому что самое главное он мне не рассказывал.

Он не говорил, что чувствовал .

И не важно, что все его чувства отражались в поцелуях и прикосновениях, в том, как мы подшучивали друг над другом. Мне все еще нужно было услышать слова. Возможно, для нас не было шанса, но он мог хотя бы просто признать, что чувствовал. Я хотела услышать это, и эти слова могли бы согревать меня долгими одинокими ночами.

Я ведь немногого просила?

Но он их не произнес, и вероятно не произнесет никогда. Несколько секунд я пыталась подавить желание просто развернуться и убежать от этого мужчины и от разбитого сердца.

В итоге я просто сказала:

— Так расскажи мне, что еще умеет делать муэрте, и как это может решить проблему.

Его взгляд скользнул по моему телу, как будто он ждал от меня чего-то другого. Может, так оно и было. Он не в первый раз чувствовал то, что я хотела сказать.

Но как и я, он держал свои мысли при себе, и лишь сказал:

— Муэрте умеют создавать прямую связь.

Я приподняла брови.

— Что за хрень такая?

— Прямая связь – это физическое умение, и обладающие им могут телепатически подключаться к нескольким людям одновременно.

Его задержка неожиданно приобрела смысл.

— То есть ты подключился к ним, когда прятался в тени, и они слышали все?

— Да, начиная с этого утра и когда я допрашивал Леона тоже. Двенадцать членов Совета слышали каждое сказанное слово. Вина Хэнниша уже доказана.

— И теперь тебе надо исполнить это решение?

— Да.

— А потом?

Он знал, что я имела в виду, и скользнул костяшками по моей щеке к подбородку.

— Нет никакого потом, Мерси. И ты это знаешь.

Я отшатнулась, подальше от его прикосновения, от запаха и его жара.

— Ты забыл сказать мне о муэрте кое-что еще, Дэймон.

Его пальцы сжались, как будто он пытался дотронуться до меня снова, затем он уронил руку и просто сказал

— Что?

— Ты никогда не говорил мне, что они трусы.

— Мерси…

— Не важно, — я обрубила его, сделала еще шаг назад, стараясь остановить растущую боль. Боль, которая резала как нож. – Ты можешь не боятся смерти, Дэймон, но ты точно боишься жизни.

В этот раз он потянулся ко мне, но я шлепнула его по руке.

— Ничего что ты скажешь или сделаешь не изменят правды. Ты уходишь, чтобы защитить себя, не меня. Ты боишься любви, потому что боишься проиграть. Это трусость, Дэймон, ничего большего.

— Мерси, это не правда. То, чем я занимаюсь…

— Это просто оправдание. Ты можешь в это верить, но не жди, что поверит кто-то еще. – Я сделала еще шаг, мои глаза боролись со слезами, которые я не хотела проливать. – Прощай, Дэймон.