Татьяна Шмидко - Дежавю

– Вперед!

Через секунду балкон заполонили мрачные фигуры – это был карательный отряд Триумвирата. В ответ Прайм снова издал свист, и все вокруг завертелось в бешенном танце боя – две армии по странному стечению обстоятельств: Прайма – в белом и черная Триумвирата сцепились в смертельной схватке. Двое индейцев-гуронов, Адель и Джек с Келланом уже сражались вокруг Брукса, который тут же превратился в огромного черного волка и, с перепуганной Ханной на спине, пятился к перилам балкона. Он сделал огромный прыжок и через секунду падал вниз, унося мою дочь в теплые морские воды залива, подальше от смертельных клыков разъяренных вампиров. У меня отлегло от сердца, потому что я не могла разрываться между ней и Генри. Тем более, что сейчас Диксон делал ему непрямой массаж сердца, которое остановилось пару секунд назад. Я, не обращая внимания на кипевший вокруг бой, бросилась к отцу, и, встав на колени, взяла его холодеющую руку в ладони. Вокруг меня летали стулья, кто-то вылетел за пределы шатра, пробив высокий полог своим обезглавленным телом, в ожесточенной схватке сминались каменными телами столы и мраморные барельефы. Отвратительные звуки отрываемых конечностей и скрежета зубов по каменной коже перемежались с рычанием и проклятиями на сотне разных языков. Эдуард кружил вокруг нас, помогая Лили и Алисе защищать нас от нападения. Он неистово работал руками и зубами, расталкивая всех так, что вокруг образовалось свободное пространство.

А я сидела и смотрела на ресницы Генри, желая только одного – чтобы они хотя бы немного пошевелились. Диксон уже сломал ему одно ребро, пытаясь реанимировать, но пульса все не было. «Ему нужно в реанимацию! Ему нужно к врачу!» – пронеслось у меня в голове, и я закричала что есть силы:

– Отец, не умирай!

На какую-то секунду сотни глаз, черных от ярости, желтых и красных, уставились на меня и увидели, как я осторожно поднимаю бездыханное тело Генри с холодного каменного пола.

– Прайм, помоги! – крикнула я, делая первый шаг к замку, на противоположной стороне которого стояла моя машина. Мне бы только до нее добраться!

Прайм вдруг отдал серию коротких приказов на каком-то неизвестном мне языке, после которых произошло невероятное: большая половина армии Прайма бросила охоту на противника, и вокруг меня образовалось широкое кольцо вампиров в белом, которые прикрывали нас от нападения. Я осторожно делала шаг за шагом, а они передвигались вместе со мной. Я видела, как Прайм держит за горло смертельно перепуганного Аронимуса и заставляет смотреть на фиаско его знаменитой армии. Тела Кайсуса и Кунца валялись бесформенными грудами рядом, а вокруг них кипел бой. Прайм немного отпустил Аронимуса и сказал:

– Столетиями я гасил твои неразумные порывы.

Сколько раз я спасал тебя, убеждая поступать спокойно и не спеша. Я устал от тебя, очень устал… За все эти годы ты не понял одного: большая власть – большая ответственность! Все мои законы созданы не для того, чтобы угнетать и властвовать, а защищать людей от нас, вампиров. Мы все часть одного целого, а ты этого так и не понял!

Дальше я не смотрела, а только слышала ужасный звук рвущейся плоти вампира и предсмертный крик Аронимуса, который был похож, скорее, на визг. Я не могла сказать, что обрадовалась, просто мозг отметил, что опасности стало меньше, меня сейчас интересовало только одно – выбраться отсюда как можно скорее и доставить Генри в ближайшую больницу, пока не стало слишком поздно.

Когда мы пробрались сквозь это безумие до машины, часть солдат Прайма снова исчезли, а две фигуры в черном – женщина и мужчина, вдруг резко остановились на месте. Их глаза безвольно закрылись, а руки повисли вдоль тела, значит, Прайм стал воздействовать на окружающих так, как мог только он один. Тут же появились индейцы и практически синхронно оторвали головы застывшим врагам. Потом они по-деловому осмотрели нас и, поклонившись, быстрее ветра убежали дальше.

Когда я увидела это своими глазами, то испытала шок, но сейчас была абсолютно спокойна, потому что знала – под руководством Прайма все пройдет правильно – Ричардсоны в полной безопасности.

Эдуард и Алиса появились около меня и, молча, без промедлений, помогли положить Генри на заднее сидение нашей машины. Эдуард сел за руль, Алиса – справа от него, а я осталась стоять на коленях около отца.

Когда наш автомобиль на максимальной скорости выскочил на автостраду, ведущую к Монако, я слышала, как звуки боя становятся тише. Алиса уже звонила в местную больницу, требуя подготовить отдельную палату в реанимации, а также, чтобы нас на входе ждала бригада врачей. Она ругалась, уговаривала и врала на чистейшем французском языке, чтобы вынудить их адекватно отнестись к нашей ситуации. Рассказала, как неизвестная машина сбила на дороге американского туриста, а мы подобрали его и везем в реанимацию. Что пульс есть, но очень слабый, переломаны ноги и пару ребер. Я зажмурилась и старалась не думать, как было больно отцу, когда ему ломали кости.