Татьяна Шмидко - Дежавю

– Чувствую себя, блин, скаутом на параде! – раздраженно заявил Хук, закипая все больше и больше. Его черная каска с рожками и так придавала ему звериный вид, но майка со Спанч-Бобом навевала сомнения в его звериной жестокости, которую он нам все время пытался показывать. Его Y-хромосома рвалась наружу, потому что в его рутиной жизни простым учителям истории запрещалось проявлять естественную агрессию. Наши поездки были эффективнее психотерапевтических сеансов, которые он посещал и которые не приносили ему успокоение. Вчера он с радостью заработал внушительный синяк под глазом, когда полез в драку в придорожном баре и стал спокойнее на пару атомных бомб. Хук создавал правильный антураж нашей банде. Остальные были простыми бездельниками, в компании которых было приятно проводить время. Единственные трудности возникали в солнечные дни – я не снимал шлема и перчаток, что вызывало массу шуточек. Для поддержания имиджа плохого парня пришлось наплести, что якобы скрываюсь от вездесущих камер наблюдения. Отчасти поэтому Гарри и появился в нашей компании. Такой легкий налет опасности развлекал меня, но как только я закончу здесь свои дела, то он «случайно» упадет на повороте и потеряет память, а все записывающие устройства выйдут из строя. Это будет печально, но это даст ему шанс начать жизнь заново и, может быть, он будет не такой задницей, как сейчас.

Уже была видна башня «Спейс Нидл», значит, мы уже подъезжаем к выставочному центру «Сиэтл сентр», где должен состояться концерт рок-группы «Муза». Мы оказались не единственными байкерами, так что мы просто влились в поток машин и мотоциклов, которые наводнили автостоянку. Перед нами ехали парни из «Бандитос», которые выглядели устрашающе – накачанные латиносы в черном, с настороженными взглядами. Они находились в состоянии непрерывной войны с бандой «Хэлс Энджелс» и были на третьем месте в списке самых опасных группировок Америки. Меня с ними связывало недолгое знакомство, и на глаза им попадаться не хотелось по некоторым причинам.

Наконец-то мы въехали на территорию парковки «Сиэтл сентр». В принципе, он был одним из самых высоких сооружений в городе, которое доминировало над низкими постройками одноэтажной набережной – излюбленным местом туристов и отдыхающих.

Не без труда удалось найти свободное место для наших «лошадок», и, после небольшой возни с парковочными талонами, мы прошли на территорию комплекса. На входе в «Сиэтл сентр» нас придирчиво обыскали, даже переписали номера водительских прав. Это делалось на всякий случай, – для будущих полицейских протоколов, – если у Хука снесет башню, и он снова полезет в драку. Его синяк под глазом обещал неприятности. Я снял шлем и улыбнулся барышне средних лет в полицейской форме, отчего она покраснела и неуверенно улыбнулась в ответ. Ребята, как всегда, захохотали, отчего брови этой суровой женщины в форме заняли свое прежнее место – у переносицы.

Гарри практически заскулил от тоски, глядя на униформу и табельное оружие полицейских. Сэм, Молот, Каска, Гарри, Хук и я наконец-то прошли процедуру идентификации. У нас впереди было три часа свободного времени до начала концерта. Мы пошли по длинному подземному переходу, стремясь попасть в самое людное место – торговый центр, который располагался в подвале башни «Спейс нидл». Пора было пополнить запасы сигарет и перекусить.

– Эльф! – проревел знакомый голос у меня за спиной. Я развернулся, уже зная, кого увижу. Глава северного дивизиона банды «Бандитос» Энрике Сайрус, убийца и наркоторговец, шел ко мне в окружении своей свиты, радушно улыбаясь. Свирепые на вид латиносы, перекачанные, с характерными татуировками по всему телу внушали ужас всем, кто хоть немного был связан с миром байков. Эти ребята принадлежали к так называемому «одному проценту» любителей мотоциклов, из-за которых боялись остальных девяносто девять процентов мирных романтиков дороги. Они занимаются перевозкой и производством наркотиков, торговлей оружием, торговлей людьми и убийствами на заказ.

Энрике Сайрус мог собственноручно скормить провинившегося подчиненного своему тигру или держать рабынь под кайфом годами. Он годами устранял конкурентов по одному, осторожно двигаясь к власти, к заветной вершине преступного мира. И когда оказался наверху, то остался в полном одиночестве, в окружении молодых бандитов, которые сами не прочь стать на его место. Каждый из них мог в любой момент сделать то же, что и он когда-то – приставить к его голове пистолет и нажать на курок.