Синтия Хэнд: Безграничная (ЛП)

— Теперь ты знаешь как это, — произносит она, и я поднимаю руку, чтобы заблокировать ее кинжал, но я не достаточно быстра. Она собирается и меня убить, думаю я изумленно.

Но она этого не делает. Странный шум, что-то доносится рядом. Затем сияющая стрела торчит из груди Люси. Джеффри стоит рядом с ней, его лицо решительное, но также шокированное, будто он даже не знал, что сделал, до этого момента. Он опускает руки.

Кинжал Люси падает. Она опускается на землю, задыхаясь, как рыба, выброшенная на берег.

— Джеффри, — говорит она, потянувшись к нему. — Малыш.

Он качает головой.

Она переворачивается на живот, будто собирается уползти от нас. Затем, без предупреждения, она катится в озеро, и пропадает. Я поворачиваюсь к Такеру и снова вызываю сияние.

Кристиан появляется на берегу после Джеффри.

— Что случилось? — спрашивает он.

Я смотрю на него.

— Ты можешь мне помочь? — шепчу я. — Пожалуйста. Я не могу заставить его дышать.

Джеффри и Кристиан обмениваются взглядами. Кристиан опускается на колени рядом с нами и кладет руки на лоб Такера, будто он проверяет, нет ли у него жара. Он вздыхает. Мягко опускает свою руку на мою.

— Клара…

— Нет, — я отстраняюсь, еще сильнее сжимая Такера. — Он не умер.

Глаза Кристиана темные от печали.

— Нет, — повторяю я, с трудом вставая на колени. Я приподнимаю футболку Такера, кладу руки на сильную, загорелую грудь над сердцем, которое я так много раз слышала, когда оно билось под моим ухом, и вливаю свою сияние в него как воду, используя все, каждую частичку жизни и света внутри меня, каждую искру или мерцание, которые могу найти.

— Я не позволю ему умереть.

— Клара, нет, — умоляет Кристиан. — Ты причиняешь себе боль. Ты уже отдала слишком много.

— Мне это не важно! — рыдаю я, утирая глаза и отталкивая руки Кристиана, когда он пытается оттянуть меня.

— Он уже ушел, — говорит Кристиан. — Ты исцелила его тело, но его душа ушла. Она ускользнула.

— Нет. — Я наклоняюсь и прикасаюсь рукой к бледной щеке Такера.

Я кусаю губу, подавляя рыдание, которое хочет вырваться из меня, и пробую кровь. Земля смещается подо мной. Я чувствую головокружение, обморок. Вбираю в себя тело Такера, держу его около себя, мои руки сжимают и разжимают его пальто. Я лежу так долгое время, позволяя слезам капать на его плечо. Солнце становится теплее и теплее, высушивая мои волосы, мою одежду, высушивая нас.

Наконец, я поднимаю голову.

Кристиан и Джеффри ушли. Озеро такое чистое, что в воде идеально отражается Титон, за ним небо с оттенком розового и скрученные широкохвойные сосны вдоль противоположного берега. Ни единого звука кроме моего дыхания. Ни животных. Ни людей. Лишь я. Будто я остановила время.

И Такер стоит рядом со мной, его руки засунуты в карманы его джинсов; он смотрит на меня. Его тело таинственным способом пропало с моих колен.

— Уф, — говорит он ошеломленно. — У меня чувство, будто ты в моем раю.

— Такер, — выдыхаю я.

— Морковка.

— Это рай, — произношу я, затаив дыхание, осматриваясь вокруг, сразу замечая, насколько яркие цвета, воздух теплее, земля подо мной более твердая, чем на земле.

— Кажется так, — Он помогает мне подняться, держит мою руку в своей, пока ведет меня вдоль берега. Я спотыкаюсь, скалы на берегу слишком тяжелые для моих ног. У Такера меньше проблем, но для него это тоже трудно. Наконец, мы доходим до песчаного места и садимся, плечом к плечу, смотрим на воду, смотрим друг на друга. Я упиваюсь его видом: несломленного и здорового, идеального в своей красоте, теплого, улыбающегося и живого, его голубые глаза сверкают здесь даже еще насыщенней.

— Не думаю, что эта вещь со смертью и на половину так плоха, как должна была быть, — говорит он.

Я пытаюсь улыбнуться, но мое сердце разбивается снова. Потому что знаю, я не могу остаться здесь.

— Как ты думаешь, что я должен теперь делать? — спрашивает он.

Я смотрю через плечо на горы. На земле, когда солнце взойдет, будет на другой стороне от них, на востоке, но здесь оно за ними. В раю всегда восход, в аду вечный закат.

— Иди на свет, — произношу я, усмехаясь над тем, что это звучит как клише.

Он фыркает.

— Вон из города.

— Нет, серьезно. Ты должен идти этим путем.

— И ты знаешь это, потому что…?

— Я была здесь раньше, — отвечаю я.

— О, — он этого не знал. — Значит, ты можешь приходить и уходить? Ты можешь вернуться?

— Нет, Такер. Я так не думаю. Не туда, куда отправляешься ты. Я не принадлежу этому месту.