Мэнди Хаббард - Рябь (ЛП)

И я не могу придумать, о чем поговорить. Странно, что когда мы не говорим о наших проклятиях, нам на самом деле нечего сказать. Думаю, я никогда не замечала этого прежде.

Небо над нами чистое, и лишь вдалеке появляются белые облака.

– Красиво, – наконец, говорит он.

– Определенно, – соглашаюсь я.

– Я имел в виду тебя.

Я смотрю на свои руки, чувствуя себя глупо.

– О.

Он притягивает меня ближе, касаясь губами того места, где шея переходит в плечо.

– Я люблю тебя, – говорит он.

Океан такой же тихий, как и мое сердце. Я сглатываю. Это все, что я когда-либо хотела услышать. Что меня любят .

Но я чувствую себя пойманной в ловушку слов. Как будто лучшее, что я могу сделать прямо сейчас, так это уйти.

Именно поэтому нужны были последние несколько недель. Поэтому мы проводили время вместе – чтобы влюбиться друг в друга. Его день рождения, казавшийся так далеко, совсем скоро наступит. Почему же меня так сильно удивляют его слова? Как мне удалось забыть, что я была с Эриком не просто для того, чтобы жить нормальной жизнью подростка... но и для того, чтобы влюбиться в него?

Я могу чувствовать его дыхание на моей коже.

– Это та часть, где ты говоришь...

– Почему?

Он поднимает голову, пытаясь заглянуть мне в глаза, но я не отрываю взгляда от пляжа.

– Это не то, что я ожидал услышать.

Я вздыхаю, но до сих пор не встречаюсь с ним взглядом.

– Я знаю. Но почему ты меня любишь?

– Что ты имеешь в виду? Я люблю все в тебе. Ты удивительная.

Мне трудно не хмуриться.

– Нет, я имею в виду, что тебе больше всего нравится во мне?

Боже, как жалко это звучит? Словно я выуживаю из него комплименты. Но почему-то ответ на этот вопрос кажется мне чрезвычайно важным. Я должна знать, почему он любит меня.

Он сидит очень тихо. Я бы даже не знала, что он рядом, если бы его руки не обнимали меня.

– Ты красивая. И умная.

В горле у меня начинает расти ком. Я прόклята быть красивой. Ему следовало бы знать, что это не та вещь, которую нужно говорить. И умная? Звучит фальшиво. У нас с Эриком никогда не было ни одного интеллектуального разговора. Он даже никогда не спрашивал у меня, какие другие предметы я изучаю, кроме английского. Он не знает, что я посещаю курсы для колледжа. Так почему же он думает, что я умная?

Что-то сдавливает мою грудь.

Либо он любит только меня, потому что я могу дать ему нормальную жизнь – поскольку я ему равная, – либо на самом деле он вообще не любит меня; только говорит это.

Интересно, если бы Коул любил меня, что бы он ответил, задай я ему тот же вопрос. Больше чем уверена, его ответ не был бы «потому что ты умная».

Я улыбаюсь и смотрю на него, надеясь, что он купится на это.

После почти двадцати минут относительной тишины – когда мы оба просто качаемся назад и вперед, глядя на океан, – нам становится неуютно. Эти три маленьких слова повисли между нами. Интересно, он все еще ждет, что я отвечу ему тем же.

Я решаю сказать Эрику не беспокоиться по этому поводу, так как мы можем притвориться, будто он этого не говорил, но я не знаю, улучшит это ситуацию или сделает только хуже.

Наконец, когда я понимаю, что больше не могу выносить тишину, Эрик говорит:

– Сиенна упоминала Порт-стрит вчера вечером.

– Да?

Он кивает.

– Я подумал, что мы могли бы прогуляться там сегодня. Должно быть весело.

Я киваю и расслабляюсь, потому что он ведет себя, словно ничего не произошло, как будто он не говорил того, что требует ответа, который я так и не дала.

Порт-стрит представляет собой мощеную площадь, очень близко расположенную к тому месту, где проходил фестиваль. Это ловушка для туристов, заполненная киосками с морскими сладостями, антикварными магазинами и сувенирными лавками, наполненными такими вещами, как высохшие морские звезды, бутылки окрашенного песка с пляжа, деревянные парусники и воздушные змеи.

И вот почему двадцать минут спустя я стою там и нахожу немного парадоксальным то, что из всех мест в этом городе он привел меня в то, которое больше всего напоминает об океане, но я стараюсь придать этому другое значение.

Он пытается делать нормальные вещи. Те, что наши одноклассники делали всю свою жизнь. Гулять. Посещать достопримечательности. Кроме того, он знает, насколько я одержима океаном. Я ненавижу океан из-за проклятия, но Эрик думает, поскольку есть надежда, что он снимет проклятие, я смогу полюбить океан.

Есть в этом что-то неправильное, поскольку он никогда не спрашивал, думаю ли я так же. Он предполагает, что я полюблю океан, но он, похоже, забыл, что это по-прежнему то место, где я кого-то убила.