О чем ты молчишь? (СИ)

Михаил сжал кулаки, круто развернулся и молча вышел из офиса.

Вечером Олег ввалился в квартиру во главе большой компании. Сосед лежал на кровати, закрыв лицо локтем.

- Мишка, ты спишь, что ли? Поднимайся, брейся, поехали в клуб!

Студийные пацаны толпились в прихожей. Олег рылся в шкафу, откапывая свои «парадные» джинсы. Мишка отвернулся к стене.

- Ну, ты чего разлегся? Заболел?

- Оставь меня в покое!

Олег подошел и положил ладонь ему на лоб:

- Да вроде нормальный. Что случилось, а?

- Ничего. Валите отсюда. На хер ты всех сюда притащил?! Хочешь, чтобы нам цену за уборку подняли!? – сорвался Михаил.

- Всё, всё, уходим. Извини!

В пустой квартире Мишка долго накручивал круги по комнате, кусая губы и стараясь не разреветься. Потом сдался, сел на пол, закрыл лицо ладонями и заплакал. Через несколько минут он вышел на кухню, крутанул шпингалеты и, раскрыв окно, встал коленями на подоконник. Вон там, в сугробе, на газоне, около огороженной покрышками клумбы, он и будет лежать. Сердце бешено стучало в груди. Ему пришло в голову, что нужно успокоиться, чтобы понять: окончательно ли он решил ЭТО сделать? Чтобы не пожалеть, когда уже будешь падать. Отвлекая его от страшных мыслей, во дворе раздался хлопок. Комета новогодней петарды взвилась выше крыш и рассыпалась в темном небе пригоршней малиновых и желтых звезд. Мишка помотал головой и слез с подоконника. Закрыл раму и, дрожа то ли от мороза, то ли от страха, метнулся в ванную. Долго стоял под обжигающим душем, глотая слезы, скрипел зубами и время от времени с силой бил кулаком по кафельной стене.

Олег вернулся из клуба около полуночи. Сосед по-прежнему лежал на кровати, повернувшись лицом к стене.

- Мишка, что случилось?

Ответа не было. Тогда Олег осторожно присел на кровать приятеля, а после растянулся на ее краю в полный рост. Миша вздрогнул от скрипа пружин, но ничего не сказал. Тогда Олег придвинулся к Мишиной спине и обнял его одной рукой. Миша не отодвинулся. Олег подул на его позвоночник. И легкая дрожь пробежала по Мишиным плечам. Осторожные Олеговы губы коснулись шеи над воротником. Мишка всхлипнул. Олег потихоньку смещал прикосновения: к позвоночнику, вверх, к шее, вниз, к другой лопатке. Мишка вытянулся, как струна, и боялся перевести дыхание.

- О чем ты молчишь? – тихо спросил Олег.

- Ни о чем, - ответил Миша также тихо, без грубости.

- Так нельзя отвечать.

- Почему?

Олег кончиками пальцев провел от Мишкиного затылка до лопаток и обратно и заговорил теплым, успокаивающим тоном:

- У меня есть сестра, Наташка, она старше меня на шесть лет. И у нас в детстве игра такая была: если один спрашивает «о чем ты молчишь?», то другой обязан отвечать. Какой бы страшной ни была его тайна. И она отвечала, и я отвечал. И, знаешь, она меня ни разу матери не сдала. А потом она повзрослела. У нее мужики начались, всякие там девичьи секреты, и она уже не отвечала мне на этот вопрос искренне. Отговаривалась, придумывала всякие отмазы. А когда замуж вышла и уехала, я думал, что больше уже никогда мы друг друга не спросим «о чем ты молчишь?» Даже ревел из-за этого. А потом, однажды, она приехала на праздники, и я чувствую – что-то с ней не так. Что-то есть совсем больное, нехорошее. Я вечером пришел в ее комнату, сел рядом и спрашиваю: «Наташ, о чем ты молчишь?» А она расплакалась. Оказывается, ее муж сильно бил. Очень-очень, до больницы. И я тогда сказал ей, чтобы она от мужа уходила. И она ушла, вернулась домой. Но только нам стало очень тесно жить. Трехкомнатная, одна комната – проходная. И пять человек: мать, Наташка, я и двое Наташкиных детей, Вадик и Рая. Ну, и тогда я уехал сюда. Рыпнулся было на таможню – я колледж закончил на логистика, - но мне озвучили размер взятки за место. Тогда я нашел эту работу. И поклялся заработать денег и всё равно устроиться туда. А ты почему из дома уехал? Ты обещал рассказать.

- Мы с другом магазин взломали. По дурости, по пьяни.

- Много взяли?

- Ничего! Только дверь сломали, идиоты!

- И ты боишься домой ехать? Правда, идиот. Это же не уголовка, это – административка. Там срок давности – два месяца. Прошло два месяца уже?

- Нет, четвертого января исполнится.

- Вот, пятого можешь смело ехать домой!

- Не могу, - помрачнел Миша. – У меня денег нет. Мне восемь тысяч дали, и долг почти двести штук – за квартиру.

- Ого! – Олег присвистнул. – Это ты из-за этого?...

- Да.

- Ладно, забей. Не ты первый попался, не ты последний.

- А ты что не предупредил?