Алеата Ромиг - Коварная (ЛП)

Я подняла ненакрашенные глаза к зеркалу заднего вида. Слава Богу, на складе был оборудован душ. Запах мужчин был мне ненавистен. Опять-таки то, что я не могла видеть, усиливало другие чувства восприятия, включая и обоняние. Мне не полагалось знать, кем являлись его друзья. Стюарт ловил от этого кайф. Когда мы были на вечеринке или торжестве, он дразнил меня тем, кого знаю я, а кто знает меня. Закрывая глаза, я так и слышу его издевательский тон, когда он прохаживается под руку со мной.

Конечно же, мужчины себя не раскрывали. Они никогда не представлялись, но запах обладает великой силой. Без разницы, одеколон это или лосьон после бритья, мятные леденцы или гель для душа. Когда я меньше всего этого ожидала, какой-то из ароматов сразу же будил воспоминания о складе, музыке, постоянных наставлениях Стюарта. И тогда я узнавала и понимала, что мужчина, ласково улыбающийся своей жене, или сверлящий меня взглядом и есть один из друзей моего мужа.

Сегодня от друга пахло парфюмом, похожим на одеколон Стюарта. Когда мы только поженились, я обожала чувственное сочетание розы, сандала и удового дерева. Я услышала этот неповторимый запах ещё в первый день нашей встречи. И даже помню, как нашла флакон в его комнате, и название Tom Ford Oud Wood. Когда-то я бы даже уткнулась в его подушку, только чтобы снова вдохнуть этот аромат. Но это было задолго до склада и задолго до того, как смерть схватила его за яйца. Он больше не ходит в облаке дорого парфюма. Теперь запах смерти и уничтожения витает вокруг него и по всей его импровизированной палате. Всемогущий Стюарт Харрингтон хотел умереть дома. Он пожелал быть в окружении богатства и роскоши, плодов его тяжёлой работы. Чушь собачья! Стюарт Харрингтон хотел жить. Поехать в больницу и лежать там, подключённым к медицинским аппаратам, означало бы признать поражение. Я не могу представить, что он может сдаться, пока в состоянии говорить.

Осознание придало мне сил – ублюдок умрёт. В этом я была уверена. Включив радио, я попыталась заглушить бессловесные тёмные мелодии в голове и медленно начала сдавать назад, покидая гараж. Но тут меня ослепил солнечный свет, отразившийся в зеркале заднего вида, и я потянулась за очками. Чёрт, ещё светло. Этот долбанный день никогда не закончится. Я посмотрела на часы, экран мобильника изменился, и на нём высветилось "СТЮАРТ", информируя о входящем звонке. Сглотнув желчь, я нажала кнопку вызова, позволяя голосу мужа заглушить музыку и заполнить салон машины.

– Что? – это было самое лучшее приветствие, на которое я была способна.

– Ты едешь домой?

Я повернула направо, ещё не решив, куда направляюсь, но это место точно было далеко от нашего пентхауса.

– Нет.

– Нет?

– Ты, мать твою, солгал! – Я так долго играла свою роль, что мой неожиданный выплеск эмоций несомненно удивил Стюарта. – Ты говорил, что всегда будешь там. Но тебя там не было!

Дорога была как в тумане из-за слёз, я с трудом старалась восстановить хотя бы подобие самообладания.

– Тори, – его голос звучал мягко, но от звука уменьшительного имени, которым только он меня называл, желчь снова подкатила к горлу. – Возвращайся домой. Давай поговорим об этом.

– Нет. Предполагалось, что мы не будем говорить об этом дома. Предполагалось, что это будет не связано с домом. Ты всё разрушил.

– Поезжай домой. – Сейчас его голос звучал больше как просьба, отличаясь от того, как он звучал в треклятых наушниках. – Врачи хотят дать мне ещё лекарств. Но перед этим мне хочется увидеть тебя. Я хочу рассказать тебе, как ты была хороша. Как я горжусь тобой.

Он чертовски хотел большего, и я знала это. Я сжимала руль, лавируя в потоке машин, по-прежнему не определившись, куда направляюсь.

– Я приеду домой, только попозже.

– Ты ведь знаешь, что у тебя нет никакого права вести себя подобным образом. Я проверял соглашение. Там не было ничего по поводу того, что моё личное присутствие обязательно.

– Знаешь ли, Стюарт, я не читала это долбаное соглашение с тех самых пор, как мы поженились. Но я прекрасно слышала, как ты говорил мне, что будешь там, со мной. Я ненавижу это! Всегда ненавидела. Но, по крайней мере… Чёрт!

Я ударила по тормозам и всем весом навалилась на клаксон. Проклятые идиоты-туристы, переходящие через долбаную улицу.

– Что случилось?

– Ничего. Принимай свои гребаные лекарства. Я буду дома, когда получится.

– Я хочу, чтобы ты приехала домой сейчас. Ты моя жена.

– Я - твоя жена. Я - миссис Стюарт Харрингтон и собираюсь развлечься. Позвоню сестре, наверное. Я соблюдала твои правила. Я сыграла роль твоей шлюхи. Теперь я сделаю что-нибудь для себя. Хоть я и не читала наше соглашение, но я отлично помню, что там ничего не сказано по поводу ограничения моих действий.