Алеата Ромиг: Коварная (ЛП)

– Так и есть. И я не чувствую себя виноватой из-за того, что хочу получить то, что заслуживаю.

И снова он обнял меня.

– Виктория Харрингтон, я нисколько не сомневаюсь в том, что не заслуживаю тебя, но, чёрт бы меня побрал, если я чувствую себя виноватым за то, что хочу тебя.

Мой телефон зазвонил, отчего мы оба замерли. Рингтон, поставленный на Стюарта, разрезал прохладный воздух гостиницы.

Поспешив к сумке, я приложила палец к губам и ответила на звонок:

– Алло?

– Тори.

По телефону голос мужа звучал громче, чем сегодня утром. Очевидно, он достиг цели и дозу болеутоляющего уменьшили.

– Стюарт, всё хорошо?

Глаза Броди округлились.

– Едва ли, – язвительно ответил Стюарт. – Тревис сказал, что ты в Харбор Шоппс?

– Да, тебе нужно, чтобы я вернулась домой?

– Нет, – его голос зазвучал ещё громче. – Я хочу, чтобы в течение часа ты была на складе.

Чёрт!Сердце у меня оборвалось.

– Стюарт.., – я могла начать спорить, но он знал, что я не буду. Несмотря на своё плачевное состояние, он уже доказал, что всё ещё может дирижировать. Всё, что мне оставалось – молиться о том, что это будет последний раз.

Когда Стюарт умрёт, склад будет первым, что я продам, а может, мне стоит его поджечь? Мысль об этом придала мне смелости.

– Я буду там, – ответила я, проглотив возражения, и отсоединилась.

Руки Броди коснулись моих.

– Что случилось?

Я отвела взгляд.

– Мне нужно ехать. Будь на связи.

Его глаза сделались большими, а в голосе слышалась паника.

– Почему, Вик? Куда тебе нужно ехать?

Не ответив, я взяла сумку и направилась к двери. Ещё не успев выйти, я услышала голос Броди, его низкое рычание:

– Ненавижу долбанного ублюдка. Клянусь, если бы он не был при смерти…

Дверь закрылась и заглушила его последующие слова. Но я и так знала, что он хотел сказать.

Настоящее.

Руки тряслись, тело била дрожь. И почему меня так удивило, что он нарушил слово? Подонок, он же обещал! Обещал, что всегда будет здесь, рядом со мной! Я согнулась пополам, схватившись за живот; отвращение взяло верх, и мой ленч оказался на бетонном полу частного гаража. Звуки моих страданий не привлекали внимания. Здесь никого не было. Я знала это. Потому что, как только «друг», как любил называть их Стюарт, закончил, то сразу ушёл. Так они старались сохранить свою анонимность. К тому же, об этом мне сообщил и голос Стюарта, приказавшего мне оставаться на месте и не двигаться, пока он не скажет. Когда-то я не подчинилась. И больше никогда так не сделаю.

Совершенно голая, я лежала на кровати с четырьмя столбиками и ждала, слушая музыку в наушниках. Иногда я ненавидела эту музыку также сильно, как и его голос. На протяжении почти девяти лет жуткий плей-лист был одним и тем же. Но Стюарт отказался говорить мне названия песен; когда я спросила, он лишь ответил, что они напоминают ему о прошлом. Мне кажется, с годами я стала находить успокоение в предсказуемости их порядка. Я не могла ничего видеть, и это давало мне нечто, за что можно было ухватиться, чего можно было ожидать. Каждый раз, когда он вновь включал музыку, она начиналась с первого трека. Я слышала эту мелодию так много раз, что она стала преследовать меня во сне. В один прекрасный день я часами искала её в Интернете, и нашла – Смертельная колыбельная. Из-за названия она стала для меня ещё более гнетущей, если такое вообще возможно. Следующая называлась Танец Смерти. Все выбранные им композиции были инструментальными и написаны Адрианом фон Зиглером. Ни единого словечка, лишь тёмные терзающие мелодии, звучащие у меня в ушах, когда я с трудом понимала, что творится вокруг.

Закрыв глаза, я кое-как добралась до своей машины. Убегая от смрада гаража, от склада, я думала лишь о собственной жизни. Без сомнения, мне нужно было убираться отсюда. Несмотря на огромное количество поездок сюда, в этот раз было хуже оттого, что не было Стюарта. Хотя, вообще-то, он был там. Его присутствие было ощутимо благодаря новой системе видеокамер. При помощи этой новинки он мог наблюдать прямо из нашего дома. Наш дом. В один вечер он стёр все границы между складом и домом, моим последним прибежищем.

Дрожащими руками я закрыла дверцу машины. На меня обрушилась новая реальность: вуайеризму Стюарт нет конца, пока он дышит. Недавно установленная техника позволит его извращённому развлечению продолжаться вновь. Двухмесячное затишье, пока он боролся с раком, было лишь кратковременной передышкой. Садистский ублюдок не успокоится до самой смерти.