Сэди Мэтьюс - Страсть после наступления темноты

Женщина указывает на большой отросток на вибраторе:

- Это – клиторальный стимулятор. Вы можете оставить его, как есть, или… - Она щелкает выключателем в основании, и небольшая, подобная большому пальцу выпуклость, начинает жужжать и двигаться мощными толчками .Она также мерцает небольшими огнями, как будто танцует на собственной личной дискотеке. Женщина улыбается мне. - Это доставляет удовольствие. И это - одна из причин, почему он – наш бестселлер. Вы только посмотрите на него, - она нажимает другой выключатель, и весь член начинает вибрировать, большое внутреннее кольцо, пульсирующее вверх и вниз по нему, входит и выходит. Он гудит низко и ритмично, что напоминает мне о мурлыканье Де Хэвиленда, которое делает его счастливым. Он выглядит странно живым, особенно с огнями, пылающими в нем – как некая экстраординарная и плотная медуза. Я не могу проглотить слюну при виде его. Через некоторое время женщина выключает вибратор. - У нас есть много других. Просто спросите меня, если Вам что-то не понятно. Я здесь, чтобы помочь.

- Спасибо, - я уставилась на ряд вибраторов, испытывая странное волнение, нарастающее во мне. Люди ими пользуются. Нормальные люди. Не извращенцы или нимфоманки, а нормальные женщины с сексуальными желаниями. Правда в том, что секс - одна из вещей, которые я оплакивала.

Потеряв Адама, я лишилась не только своего друга и человека, которому отдала свое сердце, но и любовника – человека, который трогал меня, целовал и обнимал. Мужчину, который желал меня, жаждал ласкать мою грудь и пробегать руками по моим бедрам, который хотел узнать мои интимные места и любить их: своим языком, своими пальцами и своим членом. Теперь он ушел, и мое тело уже плачет по его вниманию. Когда я рыдала в подушку ночью, плача по предательству Адама и зная, что он теперь делает все эти вещи с кем-то еще, я также горевала о потере физической любви и удовольствиях, подаренных им мне когда-то. Могли ли эти вещи – вибраторы, которыми я буду проводить по той самой нежной части моего тела, вибрирующие от работы аккумулятора и дразнящие резиновым членом мою сладенькую девочку – быть ответом? Я говорю себе, что могу купить его. Здесь нет никого больше. Женщина дружелюбна и, так или иначе, я никогда не увижу ее снова. Ее не волнует, что я хочу сделать с ним...

Если и есть такое место, где можно исследовать и экспериментировать, то одинокая квартира Селии – именно оно. Тогда я вспоминаю: я вышла без денег и не могу купить что-либо. Все чрезвычайно соблазнительные мысли исчезают, и внезапно я ощущаю, что хочу быть дома.

- Спасибо, - говорю продавцу, поворачиваюсь, засовывая руки глубоко в карманы моего пальто. Когда я выбегаю, звоночек звенит позади меня, поскольку дверь закрывается.

Я сосредотачиваюсь на поиске пути назад к Рэндолф Гарденсу, но в тот момент, когда я шагаю к более оживленной улице, приходит понимание того, что что-то изменилось. Я чувствую себя по-другому: даже покалывание от дуновения ветерка на моей щеке и щекочущего ее ощущается иначе. Под пальто я горячая и возбужденная .

На следующий день я по-прежнему ощущаю истому. Это ощущается роскошно, будто хочется потереться о простыни на кровати или стоять голой у открытого окна и чувствовать ветер на коже. На мгновение, лежа в кровати, рука соскальзывает вниз по животу к треугольничку мягких волос между ног. Подушечка пальца нежно проводит по небольшому, но чрезвычайно чувствительному местечку, немного выступающему над губками. Эффект не заставляет себя ждать. Бугорок оживает, набухая под пальцем, как будто прося внимания, и приятное ощущение распространяется от живота по всему телу.

Образ трепещущего, пульсирующего члена с его дразнящим гладким небольшим концом, помещенным непосредственно в нужную точку, и фотографии, увиденные прошлой ночью, всплывают в моем сознании. Я тяжело сглатываю и делаю глубокий вдох. Горячая влага растекается по моим складочкам. Я вижу мистера Р – сначала в форме для игры в теннис – влажным от пота, а затем голым по пояс, завернутым в полотенце. Мой палец все глубже погружается в тепло, отчего я немного подергиваюсь в ответ. Мой клитор напряжен, давая о себе знать возбуждением в каждом нерве.

Ст о ит ли?

Конечно же, я доводила себя до кульминации и раньше. Долгие месяцы в университете без Адама познакомили меня с преимуществами этого уединенного занятия. Но с той ночи я была не в состоянии это вынести. Я не могла дотронуться до себя. Я чувствовала себя слишком отвергнутой, чтобы раствориться в приятной атмосфере фантазий, позволивших бы мне кончить.