Maxime - Дочки-матери

Мамин пример только подтверждал предположение о том, что взрослые обманывают и лицемерят, когда говорят о сексе. Катя чувствовала, что, возбуждаясь, не нарушает чужих границ, что ничего постыдного или зазорного в этом нет. Настина реакция на родного отца только укрепила её в вере, что нет дыма без огня. Раз старшие подруги и сверстницы уже давно встречаются с парнями и занимаются с ними сексом, получают удовольствие от жизни, потом выходят замуж, рожают детей, значит и она, Катя Солнцева, имеет на это полное право. Сколько бы ни говорили, что это плохо, как это ужасно и грязно, есть у этой медали и другая сторона, которую ей ещё предстоит изведать.

Перед ужином Катя и Настя заскочили на второй этаж, чтобы переодеться. Настина мама Антонина Павловна собиралась вернуться в город для участия в международной конференции по психологии, поэтому девочек попросили спуститься к ужину нарядными.

В угловой комнате, выделенной им для сна, они быстро напялили на себя чёрные вечерние платья с оголёнными плечами и уселись передохнуть, обсудить увиденное. Настя Корчагина забралась с ногами на кровать, прислонившись спиной к стене. Катя расположилась рядом, положив голову ей на колени.

– Я думала он вот-вот кончит, – сказала Настя почти шёпотом, хоть в этом и не было необходимости.

– Я тоже. Ты когда-нибудь видела, как он кончает? – Катины глазки блестели от неспадающего возбуждения. Их могли застукать, она пережила такое, что и словами не описать.

– Нет, он обычно только гладит себя, – Настя скривила губки.

– Интересно, почему он не кончает?

– Бережёт, наверное, себя для мамы.

– А гладить себя зачем тогда?

– Ну не знаю. Может, ему нравится.

Катя хмыкнула, расплываясь в улыбке.

– Твоей маме нужно памятник поставить, – заметила она.

– Почему? – Настя удивлённо вскинула бровки.

– Как она такое выдерживает. Не понимаю.

– Что выдерживает?

– Ну, член. Такой огромный.

– Да ты что, влагалище, знаешь, какое длинное на самом деле?

– Не, ну не до такой же степени.

– До такой, до такой. Оно специально растягивается, когда женщина возбуждается. Я про это читала.

– Всё равно, я бы не смогла, наверное, с таким жить.

– Смогла бы. Ещё как смогла. Мужчина, когда чувствует, что дошёл до конца, начинает вынимать член.

– А ты откуда знаешь?

– Видела.

– Где?

– У нас на видеокассетах есть. Папа их в сейфе прячет, а я ключик нашла и посмотрела, когда родителей не было дома.

Катя хмыкнула, расплываясь в улыбке:

– И что там, такие же большие, как у твоего отца?

– Не, ну есть и поменьше, конечно. У негров зато, знаешь, какие длинные!

– Ещё длиннее?

– Да там вообще по локоть. И женщины с ними спят как-то, и ничего, выдерживают. Ещё и удовольствие при этом получают.

– Они же актёры. На видео тебе всё что хочешь могут показать.

Катя задумалась на секунду, облизывая губки.

– А сперма у негров какого цвета? – спросила она, бросив на Настю плутовской взгляд.

– Белая! – рассмеялась та. – А ты что думала, чёрная?

Катя тоже засмеялась, стыдливо накрывая лицо ладонями.

– Много её? – спросила она.

– Кого?

– Спермы.

– Как когда. Иногда много, иногда совсем чуть-чуть.

– Ну, а когда много, это сколько?

– Ну, может, грамм сто.

– Как стакан молока или больше?

– Не, ну, может, половина стакана или чуть меньше.

– А презервативы они надевают?

– Только когда в попу.

– Ничего себе. Это как?

– Просто, – Настя дружелюбно улыбнулась, глядя на подругу сверху, – когда у женщины месячные или она не хочет забеременеть, она может дать себя трахнуть в попу. И тогда нужно презервативом пользоваться, чтобы не испачкаться.

– Потому что какашки вываливаются?

– Нет. Женщины клизму перед сексом делают и не едят долго.

– Не понимаю, как можно в попу трахаться. Это же больно, наверное.

– Не так уж и больно. Женщины на видео себя хорошо чувствовали.

Катя вздохнула, представляя член Михаила Анатольевича в своей попке, вновь улыбнулась растерянно, окидывая подругу детским взглядом:

– Как думаешь, мужчинам нравится в попу?

– Когда им в попу?

– Ага, им! Женщинам, конечно, – Катя захихикала.

– Когда месячные, то куда деваться?

– Можно ведь и минет сделать.

– Да, можно. А если он не захочет?

– Тогда потерпит.

Корчагина задумалась, повела грустным взглядом по комнате.

– Ага, будет потом гладить себя, как мой папа.

– Ты его жалеешь?