Тори Халимендис - Право крови

– Ты упомянула Шепчущий Лес, – продолжила я расспросы, глядя Дженни в глаза и надеясь, что на сей раз получится вытянуть ниточку. – И многих лоррн Демьен туда отправил?

– Нет, лоррна. Только один раз, управляющего, за воровство. И еще старого хозяина, но так ему и надо!

– А далеко ли отсюда до Леса?

– Пару дней конного пути, лоррна.

Что же, теперь мне, по крайней мере, стало понятно, где я очутилась.

– А скажи еще, Дженни…

Но горничная внезапно переменилась в лице.

– Простите, лоррна, совсем я вас заболтала. А вам ведь отдохнуть охота. Я что сказать хотела: хозяин-то, он завтра и имени моего не вспомнит. Управляющий мне награду выдаст, вот и все.

– А вдруг вспомнит и снова позовет? – невесело усмехнулась я, поняв, что больше ничего из горничной не вытяну.

– Нет, лоррна, – убежденно заявила Дженни. – Будь иначе, он бы мне прислуживать ему велел, как Клариссе в прошлом месяце. Да только наши девицы его больше не слишком интересуют. Давайте я одеяло вам подоткну, лоррна. Вот так, а теперь спите. Больше этой ночью ничего не случится.

– Почему вы ослушались меня и покинули свою комнату? – зло спросил Демьен на следующий день. – Я ведь ясно сказал, что вам может грозить опасность.

Он был бледен, под глазами залегли темные круги. Видимо, полнолуние прошло для него не наилучшим образом.

– А почему вы не признались в том, кто вы такой? – огрызнулась я. – Да еще и слугам говорить запретили.

– Вы верно подметили, – внезапно усмехнулся Страж. – На моих людях лежит печать молчания. Если бы вы не вышли в коридор, то так и остались бы в неведении.

– Надо было сразу мне сказать, – продолжала упрямиться я. – Тогда я была бы готова.

– Готовы к чему? – Демьен решительно шагнул к креслу, в котором я сидела, и навис надо мной. – К тому, что я откажусь выбрать себе женщину и буду загибаться от боли у вашей двери? Я хотел вас, Аликс. Странно, правда? Для меня самого это оказалось полной неожиданностью. Я просто опасался, что вы случайно попадетесь на моем пути, но никак не ждал, что буду выть от неудовлетворенного желания под вашей дверью.

– Но это не помешало вам воспользоваться услугами Дженни, – ехидно ввернула я.

– А вы предпочли бы, чтобы я не сдержался и набросился на вас? Я был в таком состоянии, Аликс, что мог причинить вам боль.

Голос Демьена звучал глухо. Страж опустился перед креслом на колени и взял мои руки в свои.

– Я не хотел пугать вас, Аликс. И боялся сделать вам больно. А так могло случиться, если бы вы принялись отталкивать меня. Сопротивление жертвы лишь раззадорило бы зверя внутри меня. Если это принесет вам утешение, то на месте той служанки я представлял вас.

Я посмотрела на него с недоверием.

– Что?

Он потерся щекой о мою ладонь.

– Я все еще не оставляю надежду, что однажды ваши губы будут ласкать меня, Аликс. Что я почувствую тепло вашего рта вокруг моей плоти. Почувствую прикосновения вашего языка, легкое скольжение, приносящее наслаждение, и более сильные движения, возносящие на вершину экстаза.

Вопреки собственной воле я ощутила, как меня охватывает возбуждение. Нарисованная Демьеном картина отчетливо встала перед глазами, словно это я, а не Дженни стояла на коленях в темном коридоре и старательно ублажала хозяина замка.

– Прекратите! – прошипела я. – На меня ваше животное обаяние не действует.

– Вы сейчас лукавите, Аликс, – улыбнулся Демьен и погладил указательным пальцем мое запястье. – Моя чувствительность все еще обострена. Я улавливаю то возбуждение, которое вы тщетно пытаетесь подавить.

– Это всего лишь реакция на зверя внутри вас, – парировала я. – Теперь понятно, почему у вас отбоя от желающих доставить удовольствие не было. Животное притяжение. Но я живу разумом, а не инстинктами.

– Правда? И это разум заставил вас выскочить ночью в коридор в одной ночной сорочке?

– Я услышала чужую боль, – призналась я. – Вашу боль.

– И повиновались разуму, Аликс?

– Чувству долга. Вы прекрасно знаете, что лерея не может терпеть чужую боль, если способна облегчить ее.

– Вот видите, – низким рокочущим голосом произнес Демьен, – вы тоже живете инстинктами. И однажды сдадитесь желанию.

И он поднес мою руку к губам и принялся целовать пальцы. Не удовлетворившись этим, провел языком по ладони, а потом вобрал указательный палец в рот и принялся его посасывать. Следовало отнять руку, но я закрыла глаза и прерывисто вздохнула. Наслаждение от незамысловатой ласки жидким огнем растекалось по венам.