Елена Сушкевич - Апостол для Рафаэля. И не введи нас в искушение?!

Не помню, как я пролетел пять этажей нашей хрущобы, наконец, желанная дверь была передо мной. Прислонившись вспотевшей спиной к прохладной стене подъезда, я отдышался, прикрыв глаза. Звук приближавшихся шагов заставил меня прийти в себя и позвонить в дверь.

Подождав пару минут, я опять позвонил в дверь и, услышав неторопливые шаги, облегчённо вздохнул. «Хоть с тобой всё в порядке», – скользнуло в мозгу.

Когда открылась дверь, я увидел Лизу, стоявшую в полусогнутом положении, держась руками за свой большой живот. Она часто дышала, капельки пота выступили на лбу, каштановые волосы беспорядочно рассыпались по плечам, в её тёмно-карих глазах отражалась мука и в то же время радость ожидания.

– Наконец ты здесь, – прошептала она. – Возьми, пожалуйста, сумку, она в нашей спальне.

– Да, конечно, как ты?

– До роддома, думаю, дотянем, – подобие улыбки осветило её лицо. – И помоги, пожалуйста, застегнуть босоножки.

Через несколько минут мы были на выходе из подъезда, и я пытался поймать такси, но, как назло, они были либо заняты, либо их не было вообще. Троллейбус закрыл свои гармошечные двери прямо перед нами, паника начала вновь охватывать меня своими цепкими тонкими пальцами, всовывая их глубоко под ложечку.

«Она родит прямо здесь, на автобусной остановке, если не предпринять что-нибудь», – подумал я. Словно в ответ на мою мольбу, кто-то заклаксонил рядом с нами. Оглянувшись, я увидел знакомый злополучный «мерседес», ну конечно, мой сосед. «Нет, какого чёрта ты появился сейчас здесь? Чтобы ещё раз показать мою беспомощность? И без тебя смог бы справиться».

Стеклоподъёмник медленно опустился, и толстое, немного обрюзгшее лицо моего соседа, показалось в полумраке салона авто подобно полной луне. Он участливо-лицемерно посмотрел на нас, затем его взгляд оценивающе задержался на фигуре Лизы, и в конце концов он спросил:

– Вас подвезти? Я вижу, что ждать долго нельзя.

– Ох, Слава, ты прав, – сказала Лиза, рукой подпирая поясницу, – спасибо тебе.

– Садитесь.

Он сразу открыл дверь рядом с собой и жестом пригласил Лизу сесть. Поддерживая её за руку, я помог ей сесть и затем пристегнуть ремень безопасности, после этого сам сел на заднее сиденье.

– В какой роддом едем? – его голос был резким и немного хрипловатым, я ненавидел его, когда он смеялся, как дрожал его большой, словно желейный, живот, двойной подбородок, опускавшийся почти до половины шеи, и маленькие поросячьи, почти бесцветные глазки, буравившие тебя, заранее прикидывая, сколько ты стоишь и как бы тебе продать что-нибудь подороже. Но сейчас он был как никогда серьёзен и ждал адреса.

– Роддом номер пятнадцать, – достаточно сухо ответил я, кладя ладонь на плечо Лизы, сидевшей спереди.

– Тот, что на Шарикоподшипниковской?

– Да.

– Понял. – Резким движением руки переключив рычаг коробки скоростей, он свернул в ближайший переулок, чтобы сократить дорогу.

Всю дорогу Лиза старалась правильно дышать, но это не всегда ей удавалось. Иногда она вскрикивала, корчась от боли, и единственное, что мне оставалось, это поддерживать её морально. Минут через пятнадцать мы наконец-то доехали до роддома. Придерживая Лизу за руку, я помог ей подняться по лестницам и зайти в приёмный покой, наш сосед последовал за нами, участливо неся её сумку. На наше счастье врач акушер, который вёл Лизу, был на дежурстве и сразу начал оформлять её документы. Слава, в который раз пробуравив меня своими маленькими глазками, сказал:

– Ну что, удачи, известишь меня потом.

– Да, конечно, спасибо, что подвёз.

– А мне по пути было. Буду покупать второй гараж неподалёку отсюда, так что без проблем, – и, похлопав меня дружески по плечу, вдруг отпрянул и, странно посмотрев на меня, спросил:

– Ты порезался?

– Нет, с чего ты взял, – отшутился я. – Ну ладно, давай.

– У тебя кровь на шее за ухом, – поросячьи глазки подозрительно сощурились.

– Кровь, где? – Спросила Лиза, тщательно рассматривая меня.

– Да, наверное, задел лезвием, когда брился сегодня, – наврал я, спеша отделаться от надоедливого соседа. «Убирайся, чёртов боров», – думал я, продолжая вежливо улыбаться, но он не собирался и двигаться с места. Скрестив руки на своём раздутом животе и делая круговые движения большими пальцами, он пристально вглядывался в то место на моем теле, где остались следы крови Олега, не замеченные мной.

К моему счастью, акушер-гинеколог позвал Лизу в смотровую, и надоедливый сосед, судя по всему, решил таки заняться своими делами. Сильно хлопнув меня по плечу своей огромной ручищей с колбасоподобными пальцами, от чего меня чуть отшатнуло в сторону, он внезапно притянул меня к себе и на ухо прошептал: