Глеб Карпинский - Французские яйца. Сборник рассказов о любви

– Пабло, не обижайся. Мы тут с подружками засиделись, уже не успеваю к тебе, ночевать буду у мамы. Целую, люблю!

Пабло сел на диван. Чертовски хотелось есть, и он пожалел, что не зашел в тайский ресторан, а одним пивом сыт не будешь. Зайдя на кухню, он сделал себе бутерброд и налил холодного чая. Затем пошел в комнату и сел перед мерцающим монитором. Вошел в чат. Это был внутренний чат среди своих знакомых в Тенерифе и коллег по работе. Было уже поздно, большинство из них просто спали. Он хотел набрать Сосе еще раз и сказать, как сильно скучает по ней, но передумал. Единственно кто не спал и был в чате, эта была Элиса, новая учительница истории. Пабло нахмурился. Он вспомнил эту эффектную женщину, как она выглядит, какой у нее властный, строгий голос. Ей было 45 лет, на 15 лет старше его. Рыжая, кудрявая бестия. У нее не было детей, она никогда не была замужем и, кажется, была помешена на сексе. Это выражалось во всем: в походке, в манере общения, в том, как она одевалась.

Она жила в пяти минутах ходьбы от его дома. Раз в неделю по дороге на работу он встречался с ней на автобусной остановке. Обычно она кивала ему на его приветствие и была не сильно разговорчива. Утром, когда подъезжал полный автобус, он вежливо пропускал Элису вперед и смотрел, как энергично работают ее упругие ягодицы, когда она поднималась по ступеньке в салон. В этот момент он невольно представлял, какова она в постели. И от этой пошлой мысли ему становилось не по себе, но это его отвлекало от экзамена, от проблем на работе и дома.

Пабло оправдывал свою похоть тем, что он еще не совсем счастлив, что, пока он не сдаст экзамен, ему можно думать о таких вещах. Стоя напротив нее, держась за поручень и перебрасываясь с ней простыми фразами, типа, «сегодня на море ветер» или «пальмы в Тенерифе самые красивые», он смело любовался ее красивым лицом, ее большими голубыми, как Атлантический океан, глазами. Ему нравилось, как иногда, собираясь с ответом, она облизывала свои тонкие губы. Взгляд его также падал на ее белую, словно у лебедя, шею, но больше всего, ему безумно нравились ее рыжие, кудрявые локоны, которые она часто заплетала по-детски в косички.

И вот вчера он дотронулся до нее, дотронулся, что было очень не похоже на него. Автобус шел по круговому движению, и салон слегка накренился. Тогда прядь рыжих вьющихся волос упала Элисе на шею, и он осторожно поправил эту прядь, когда она смотрела куда-то вдаль. Она словно не заметила этих касаний, а он, словно ударенный током, так и не мог отстранить от нее руку, пока она сама не сказала ему.

– Нет, нет! Не надо.

Почему он так долго не убирал руку, и почему она так долго не останавливала его? Они какое-то время ехали молча, а он думал об этом и не находил ответа. Возможно, он поправил этот локон по-дружески, но почему она не сразу отреагировала на его касание, почему она даже на мгновенье закрыла глаза и, пытаясь что-то сказать, облизала свои, будто сладкие, губы?

В этот поздний час он спросил ее об этом, чувствуя, что имеет полное право узнать правду. Элиса ответила, что у него очень чувственные пальцы, и ей было необычайно приятно, поэтому она не сразу его отстранила. Казалось, он удовлетворился ответом и хотел, было, уже выходить из чата, как вдруг она спросила его.

– У тебя большой или маленький?

Эта неожиданная дерзость со стороны этой эффектной, уверенной в себе женщины вывела его из равновесия, нарушила его личное пространство, сорвала с него ненавистную маску приличия. Он почувствовал в себе сильное возбуждение и влечение к той, кто дерзила ему.

– Большой, – ответил он честно.

Элиса, безусловно, знала, что у него есть девушка, на которой он практически женат и которая живет у него дома, но все же она спросила. И это вышибло его из седла пусть несовершенной, но семейной жизни. Как камень из-под колес обгоняющей машины рикошетом бьет в лобовое стекло обгоняемой, так и этот вопрос оставил трещину в его уставшей от приличий душе. Его опережали, он был ведомым в этой необычной игре.

Он ждал еще провокационных вопросов, и они последовали.

– Когда ты занимаешься сексом с женщиной, ты любишь сзади или спереди?

Пабло попытался припомнить свои предпочтения, но хмельная голова плохо соображала.

– И так и так, – ответил он, хотя, скорее, предпочитал позицию сзади. Ему нравилось брать свою девушку сзади за волосы, наматывать их на руку, и, чувствуя, как она подчиняется его воле, входить в нее.

– Ты бреешь там? – спросила его Элиса.