Миа Эшер - Сладкий яд

Спустя пару лет…

— Как ты? — спрашивает меня мама по телефону. — Волнуешься?

Я выбрасываю остатки завтрака в мусорное ведро и протираю стол на своей маленькой кухне. Зажав телефон покрепче, я улыбаюсь.

— Ты даже не представляешь, как сильно. Поверить не могу, что через несколько дней уеду в Париж.

— Не забудь купить симпатичный подарок для Джоанны и Джейкоба, милая.

— Уже купила, мам. И еще позвонила им вчера и поблагодарила за то, что взяли меня на работу.

Два года назад я вернулась домой — с разбитым сердцем, не понимающая, что делать дальше со своей жизнью — и провела остаток зимы и весну со своей матерью. Поначалу нам было сложно, но в итоге все наши споры оправдали себя. Вместе мы обрели прощение, а потом и любовь.

По мере того, как дни перетекали в недели, а недели в месяцы, я начала осознавать, что каким-то неведомым образом нечто, составляющее самую мою суть, изменилось. Мама сказала мне, что если я хочу измениться, то первые перемены должны быть внутренними, и она оказалась права.

Я больше не могла спать с мужчинами ради денег. Мне становилось дурно от одной только мысли. Раньше я могла без любви отдать свое тело мужчине. А потом, когда он заканчивал, возвращалась домой — в оцепенении, со жжением между ног, с разорванной в клочья гордостью и с пополнившимся банковским счетом. Это не приносило мне счастья, однако дарило ощущение защищенности. Но как можно было вернуться к былому образу жизни после всего, что я испытала с Ронаном? Когда я вся до сих пор принадлежала ему? Это было немыслимо.

Перемены за одну ночь не случаются. Но со временем во мне, как цветок по весне, распустилась жажда, стремление чего-то добиться. И внезапно пустынный пейзаж, которым стала моя жизнь, трансформировался в нечто уже не такое пустынное. И тогда я решила вернуться в Нью-Йорк, поступить в колледж и получить степень бакалавра искусств.

Это было непросто. Очень непросто. Но теперь я впервые в жизни могу сказать, что горжусь собой. Умение прощать и любить себя пришло много позже… и отняло больше времени, чем я ожидала. Не так-то легко расстаться с комплексами и заскоками, которые были у тебя целую жизнь. Это ежедневная битва.

— Муж Элли точно не против, чтобы ты пожила у них, пока будешь работать там? — с обеспокоенностью в голосе спрашивает моя мать.

Подхватив сумку с ключами, я запираю за собой дверь.

— Нисколько. Алессандро приятнейший человек. Он сказал, у его родителей есть и другая квартира, где они всегда могут остаться. В общем, это неважно. Я надеюсь, что, работая в галерее у Джоанны и Джейкоба, накоплю достаточно денег, чтобы снять свое собственное жилье.

— Что ж, хорошо.

Мы болтаем еще немного — о моих планах насчет вещей, которые я не смогу взять в Париж, и о симпатичном баристе, который вчера вечером водил меня на третье свидание. Когда мама спрашивает, ночевал ли он у меня, я по-быстрому сворачиваю разговор. Мы стали чрезвычайно близки, но обсуждать с мамой такие темы я точно не собираюсь. Да и как объяснить ей, что он действительно был у меня, и что снова ощутить себя желанной было приятно, но в момент, когда я впервые за все эти годы попыталась вступить в интимную близость с мужчиной, я запаниковала и разрыдалась? А бедолага Феникс — не просто симпатичный, а убийственно горячий бариста, который делает невероятное латте — просто баюкал меня в объятьях, сидя с огромной и очень болезненной эрекцией в джинсах, пока я рыдала.

Я встряхиваю головой, почувствовав, как заливаюсь смущенным румянцем. Нет, об этом я разговаривать с мамой точно не стану.

Выбравшись из метро, я забегаю в магазин около станции и покупаю цветы. Потом достаю из сумочки сотовый и, убедившись, что не опаздываю на работу, захожу в кофейню неподалеку. И сразу же нахожу взглядом Феникса. Не заметить этого высоченного, татуированного и смертельно шикарного парня попросту нереально. Как только я переступаю порог, на меня падает электризующий взгляд его синих глаз, и я краснею, пока он оглядывает меня.

Он подходит ко мне — дерзкая улыбка снова на месте, — и откидывает с лица пряди своих черных волос.

— Доброе утро, богиня. Не ожидал увидеть тебя сегодня.

Я смеюсь.

— Совсем не веришь в меня?

— Напротив, иначе не пытался бы целых два года вытащить тебя на свидание.

— Два года? — Я морщу нос. — Неужели и правда прошло столько времени? — Прикидываю в уме и понимаю: он прав. Дело в том, что большую часть сознательной жизни я всегда зависела от какого-нибудь мужчины. Я не знала, что значит быть одинокой. Я не знала, кем являюсь вне отношений. Было приятно наконец-то узнать себя.