Миа Эшер: Сладкий яд

Я мчусь к нашему номеру. Мое тело вибрирует от энергии — от любви к женщине, которая ждет меня за теми дверями. Каждый мой шаг отдается счастьем, желанием, острой потребностью поскорей воссоединиться с ней.

Выбежав из лифта, я нечаянно врезаюсь в пожилую даму, которая годится мне в бабушки. Извинившись, я импульсивно подхватываю ее и начинаю вальсировать по коридору, отчего она улыбается и розовеет. Я до безумия счастлив, и мне хочется, чтобы весь мир разделил со мной этот момент. Я медленно кружу ее, и мы оба смеемся. Она называет меня сумасшедшим мальчишкой. Я отвечаю, что я и впрямь сумасшедший — я схожу с ума из-за женщины.

— Боже мой, — охает она, обмахиваясь ладонью. — Как же давно я не танцевала с таким красивым незнакомцем, как вы.

— Мэм, мне было еще приятней, — говорю я, беззастенчиво улыбаясь, и отпускаю ее. — А теперь извините меня. — Я низко склоняюсь и целую ей руку. — Меня ждет моя женщина.

Открывая дверь, я ожидаю застать Блэр с книжкой в постели. Но меня встречает полная темнота. Странно . Нахмурившись, я включаю свет. В кровати, как и во всем номере, пусто.

— Блэр? Где ты, малыш? — зову ее я. Иду в ванную. Может, она принимает душ. Но и там ее тоже нет.

Я медленно возвращаюсь назад и оглядываюсь, выискивая признаки того, что Блэр вообще была здесь. Пока я осматриваю мебель, раздается стук в дверь. От нахлынувшего облегчения у меня кружится голова. Вот она. Она не ушла. Она задержалась, и только. Как я .

Из коридора на меня смотрит человек в гостиничной униформе.

— Мистер Герати?

— Да?

— Одна леди просила передать вам письмо. Лично в руки.

Я отталкиваю его в сторону и быстро выхожу в коридор.

— Она здесь? Где она?

Во мне поднимается паника. Нет… этого не может быть. Только не снова.

— Где она? — Мой голос пронизан отчаянием. — Где она?

— Она уехала, сэр. — Он сглатывает, выбирая следующие слова. — Я помог ей сесть в такси.

У меня в ушах начинает звенеть. Я беру у него письмо, потом, сунув ему чаевые, закрываю дверь и пытаюсь открыть конверт. Получается далеко не с первого раза, потому что мои руки не прекращают трястись. Выругавшись, я крепко зажмуриваюсь и делаю вдох.

Ронан, мне бы очень хотелось солгать и сказать, что я не люблю тебя и что мы не можем быть вместе — так было бы проще для нас обоих, — но я не могу. Ты заслуживаешь большего. Ты заслуживаешь, чтобы я была с тобой честной .

Я так сильно люблю тебя, что мне больно. Больно не быть рядом прямо сейчас. Больно знать, что нашей мечте не суждено осуществиться. Больно, потому что я обрела тебя лишь затем, чтобы опять потерять. Во мне нет ничего чистого, кроме любви к тебе, и я отказываюсь пятнать ее своим эгоизмом. Именно из-за этой любви я и отпускаю тебе, мое вечное лето.

Я освобождаю тебя.

Ронан, я не могу допустить, чтобы ради меня ты принес в жертву свою карьеру. Только не сейчас, когда твои мечты вот-вот воплотятся в жизнь.

Тебе суждено взлететь ввысь, тобой должны восхищаться.

Ты заслужил свой грядущий успех, и меньше всего тебе нужно, чтобы тебя тянул назад кто-то вроде меня. Наша недолговечная мечта была окрашена такой красотой и такой надеждой, но я никогда себя не прощу, если ты отступишься от всего ради меня. Иначе со временем ты начнешь на меня обижаться или даже возненавидишь, а я тогда просто не смогу жить в мире с собой.

Я ненавижу прощаться вот так, но я слишком слаба. Если я вновь увижу тебя, то вряд ли смогу отпустить. Я пробьюсь через боль и через все добродетельные причины, чтобы удержать тебя рядом.

Быть может однажды мы встретимся снова, но если нет, знай, что я всегда буду ждать тебя в месте между явью и сном — там, где оживают мечты. Там наша любовь будет жить вечно.

Пожалуйста, не ищи меня. Забудь обо мне. Живи. И полюби снова .

Навеки твоя.

Что-то падает на пол. Наклонившись, я поднимаю ее кольцо из бумаги. Я стискиваю его в кулаке и, сев на кровать, пытаюсь вызвать в себе хоть какие-то чувства. Но внутри ничего больше нет.

Одна пустота.

Через два месяца…

Оцепенение.

Как мне жить дальше?

Смогу ли я когда-нибудь найти ответ на этот вопрос?

Через шесть месяцев…

Все вокруг как в тумане. Горе утягивает меня назад, и проломиться сквозь него не выходит. Я в панике. Вдыхаю и выдыхаю. Повторяю себе, что мне станет лучше. Когда-нибудь. Обязательно. И продолжаю наощупь идти, надеясь, что со временем найду путь наружу.