Элина Резниченко - Твои грехи, Авейра

Читать запрещено, спрашивать о таком – тем более. Откуда ей знать? Или этот вопрос не требует ответа? Мужчина в черном костюме стоял напротив девушки, и Авейра понимала, что здесь Бога нет. Здесь нет никого кроме него. Ей незачем бояться гнева Господа, потому что чувствует присутствие Дьявола, которому явно поклоняется этот священник, как и все остальные. Он немного старше неё, ему не более тридцати, может, в двадцатом веке они могли бы стать друзьями. Однако сейчас он тот, кому она подчиняется.

– Авейра – грех. Твоё имя означает грех против Бога.

– Я не выбирала, как называться.

– Ты грешна.

– Моей вины в грехе нет.

– Сколько в тебе греха, – повторял мужчина, обходя девушку стороной.

– Вы не правы, – сглотнув ком в горле, Авейра попыталась сделать шаг назад, но мужская ладонь удержала её за шею.

– Признайся в грехе.

– Но, я не… – последовал резкий удар железным крестом по лицу, отчего девушка вскрикнула, но продолжила стоять.

– У тебя уже два греха, Авейра, – сочувственно произнес священник, поглаживая осенние волосы грешницы. – Твоё имя и твоя гордыня. Ты признаешь это?

– Но…

Вновь удар, однако на этот раз без удерживания за шею, позволяя припасть коленями к холодному полу и склониться перед крестом.

– Я с тобой очень мягок, Авейра. Раньше за такой грех, как гордыня грешницу привязывали колючей проволокой или крепкими веревками к специальному деревянному приспособлению, наподобие стола с сильно приподнятой серединой – чтобы живот грешницы выпирал как можно дальше. Её рот забивали ветошью или соломой, чтобы он не закрывался, и вставляли в рот трубку, через которую вливали в жертву неимоверное количество святой воды. Если жертва не прерывала эту пытку для того, чтобы сознаться в своём грехе, то в конце испытания грешницу снимали со стола, укладывали на землю, а палач прыгал на ее раздутый живот. Финал понятен и правилен, – мужчина присел рядом с Авейрой и с улыбкой прошептал. – Молись всю ночь. Завтра начнем избавляться от твоих грехов.

– Да, святой отец, – чувствуя, как слезы обжигают рану на губе, произнесла девушка. Сложив ладони в кулак, приступила замаливать и просить прощения у Господа. – Я грешна, очень грешна… Вы правы.

Мужчина стоял напротив часовни, не решаясь зайти внутрь. В трех метрах под землей, в четырех каменных стенах сидит грешница. Девушка восемнадцати лет ждет, когда начнется её очищение от грехов. Этого ждет и Бог. Однако священник продолжал стоять возле входа, поглядывая на дверь и сминая руки за спиной. Его работа состоит в том, чтобы очистить Мир со своими собратьями от порока, но как быть в данной ситуации, когда вчера сам мысленно поддался смертному греху? Мужчина поступал, как принято, как поступал всегда. Но почему, тогда в груди, словно сердце очернили, а разум затуманили грязными мыслями? Почему держа грешницу за шею, ему не захотелось очищать её от греха, наоборот, хотелось самому предаться низменному желанию.

Прикоснувшись к дверной ручке от погреба, священник перекрестился, как будто ему предстоит встреча не с очередной грешницей, а с самим искушением, посланным Дьяволом.

Авейра лежала на бетонном полу напротив креста: девушке привычно засыпать в холоде с рождения. На девичье лицо припадали локоны волос, обрамляя пухлые губы и дрожащие от увлекательного сна веки.

– Дьявол, эта девушка, – прошипел ненавистно священник, не понимая, к кому испытывает злость.

Мужчину провоцировало на гнев то, что он не чувствует должного отвращения к девушке. Она грешница – грешница недостойна хорошего отношения. Но эта необыкновенная грация невинности в каждом вздохе сеяла сомнения, сеяла плоды порока в душе служителя Божьего.

Что есть красота? И почему её обожествляют люди?

– Авейра, – командным голосом обратился мужчина к спящей девушке.

Грешница, проснувшись, перекрестилась, томно приоткрыла веки и встала на колени. Так принято вести разговор со священником. Ведь очищение от грехов – это как разговор с Богом через его посредника. Авейра утешала себя мыслью, что стоит, склоняя голову, перед высшими силами, а не обычным человеком.

– Назови свой грех.

– Гордыня, – чувствуя легкую боль от раны на губе, произнесла девушка. Она понимала свою ошибку. Нельзя считать себя невинной.

– Верно, – подтвердил мужчина, поставив два стула напротив друг друга, – садись.

– Простите…

– Что?

– Мне не положено сидеть, – Авейра понимала, что любое неправильное действие, слово, может привести к искуплению. Девушка абсолютно не доверяла предложениям священника.