Марина Кистяева - Сюрприз для Ловчего

Улитли купили небольшое именьице и поселились в деревенской глуши. Родилась Ванда, потом Рой. Кристиан больше никогда не садился за карты, сдержал обещание, данное жене, но в начале каждого года он неизменно уезжал на несколько дней из имения. Домашним говорил, что едет по делам. На самом деле в обговоренном заранее месте он встречался с Жерданом и отдавал ему очередную часть долга.

И так длилось почти двадцать лет.

Ванда с Роем успели вырасти, многое в их жизни изменилось, только долг родителей перешел к детям.

И этой ночью Ванда собиралась выкрасть злосчастный вексель.

Послышался осторожный стук в дверь, и девушка из прошлого вернулась в настоящее.

– Входи, – отозвалась она.

Рой вошел в комнату и с особой тщательностью закрыл за собой дверь. Он успел переодеться, и теперь на нём были темные кожаные брюки и коричневая куртка-пиджак. В руках он держал маску, гоглы и кожаную шляпу-ушанку.

– Я думал, ты уже готова, – заметил он, оглядывая сестру.

– Нет. Я что-то задумалась и забыла о времени.

– Поужинать не хочешь?

– Я не голодна, а ты?

– Тоже.

Ванда ласково улыбнулась.

– Рой, прошу, да не волнуйся ты так сильно. Всё будет хорошо. Верь мне.

Ванда подошла к брату и положила руки на его плечи. В такой ответственный момент важно не выказать свой собственный страх.

Конечно, их план казался шатким, это она признавала. Сначала следовала всё разузнать подробнее, но время было не на их стороне.

До сей поры им везло, и они ни разу не столкнулись с Жерданом. Где гарантия того, что роковая встреча не произойдёт, например, завтра?

Ванда не могла открыто попросить у Каролины помощи, поэтому доставать информацию пришлось Рою. Они появлялись на званых вечерах и балах так часто, как только могли. Каролина перезнакомила их с кучей народа, у Роя завязались нужные знакомства. Теперь он не просиживал вечера с книгой в руках, а бывал в клубах, развлекался с новыми друзьями.

Всю прошедшую неделю брат с сестрой провели в ожидании. Им необходимо было узнать две вещи: где располагается старая квартира Жердана, ночует ли он в ней, а если да, то как часто. Жердана знали многие, и не с лучшей стороны. У него было темное прошлое, поговаривали, что он скупал краденное, заведовал ломбардом, держал трактир на Стоке. Такие как он были и находятся во все времена. Без подобных Жерданов на социальной лестнице не будет хватать ступенек.

– Верю, сестра, верю, иначе…

Он сознательно не договорил.

– Спасибо, мой хороший. Послушай, Рой, а ты не находишь странным, что со смерти родителей он так и не попытался с нами связаться? – озвучила вслух свою мысль Ванда, заглядывая в лицо брата.

– Я тоже об этом думал. После смерти отца прошло пять лет. Может, ты не знаешь, и он писал матери?

Ванда покачала головой.

– Исключено. Если она, конечно, не сжигала его письма. Я тщательнейшим образом каждый раз просматривала корреспонденцию. Никаких писем от господина Жердана не приходило.

– И мама тоже ничего не говорила…

– Ничего.

– Может, пыталась нас от него отгородить?

– А смысл? К тому же, после того, как она во всем призналась… – Ванда прищурила глаза, в ней снова просыпалась бессильная ярость. Почему матушка ничего не рассказала раньше? Зачем столько лет скрывала? – Последний год, когда уже слегла, она стала такой нервной, раздражительной. Точно боялась, как бы Жердан ни заявился к нам.

Тут Рой не стерпел, его лицо исказила гримаса отвращения, он отошел от сестры и раздраженно швырнул шапку на кресло, точно та в чём-то была виновата.

– Не посмел бы, – жестко проговорил он, не размыкая губ. – Такие людишки предпочитают действовать через кого-то. Берегут свою драгоценную шкуру. Раз наша семья была с ним связана на протяжении двадцати лет, он не мог не знать, что у Улитли родился и к тому времени вырос сын. Пусть мы и являемся его должниками, но из нашего имения я бы погнал его взашей. И получил бы от этого великое удовольствие.

«А потом месяц пролежал бы в постели», – подумала Ванда, но ничего подобного вслух не сказала. Она с трудом представляла брата дерущимся. Даже просто с оружием в руках. Он с детства не любил кабинет отца по той причине, что там хранились пистолеты и револьверы, а на стене висел набор кальских сабель.

– Это мы с тобой думаем, что по-прежнему должны Жердану, – проговорила Ванда, презрительно кривя губы. Одно имя этого мерзавца вызывало в ней отвращение и желание вымыть рот, точно, произнося его, она пачкалась. – Откуда нам знать, может, родители выплатили весь долг?