Люциан Бэйн - Осквернитель Соломон

Задыхаясь, весь покрытый потом, Соломон вскочил с постели.

Соломон Гордж, Соломон Гордж.

Крики отдавались эхом и призывали его сознание, а бушующая кровь посылала сигнал выбраться из кровати и выбежать через дверь спальни. Мгновение спустя, минуя крыльцо, Соломон очутился в кромешной тьме. Озираясь вокруг, он искал того, кто выкрикивал его имя. Несколько раз повернувшись вокруг своей оси, он уже было подумал, что ему это приснилось. Но происходящее было слишком реальным, настолько реальным, что даже разбудило его. Это был не просто крик животного или птицы, это был крик женщины. Он четко разобрал свое имя!

Вернувшись обратно в дом, он огляделся в поисках какой-нибудь зацепки, которая могла бы объяснить это странное явление. И когда единственная комната охотничьего домика ответила ему тишиной, он уже было подумал, что сходит с ума. Нет, что-то было не так. Соломон был в этом уверен. Полностью и бесповоротно. Он не впервые ощутил это, подобное чувство было ему знакомо. Он был сбит с толку и по-настоящему не мог вспомнить два других подобных случая в его жизни.

Что если это его отец? Что если старик умирает, или что-то в этом роде? Паника все сильнее охватывала его истерзанный разум, но Соломон заставил себя успокоиться. Смерть отца была бы удачей для Соломона. Он слишком рано решил списать его со счетов, этот ублюдок должен вынести целую гору вины на своих плечах, прежде чем подохнет.

Мисс Мэри! Соломон копался в своей памяти, ища нечто, связанное с ней, прогоняя их сегодняшний разговор в своих мыслях. Она часто говорила о каких-то сумасшедших вещах. Леса хранили память... ее питомцы говорили с ней. Ее болтовня была полнейшей глупостью. Вспоминая, Соломон внезапно замер. "Нечто придет из леса" - сказала она.

Его охватила паника. Он был уверен, что это то самое чувство. Что-то кралось к ее дому из леса. Милостивый Боже, может быть, причина в ее новых питомцах; как бы то ни было, те привлекали собой внимание. Образ дикой пумы, которая решила полакомиться маленькими милыми домашними животными Мэри, врывающаяся к ней в дом, заставил Соломона буквально запрыгнуть в свои ботинки и броситься к камину, чтобы захватить свой дробовик. Рванув дробовик с полки над камином, Соломон схватил ключи от грузовика и выбежал из дома.

«Иисус... Прошу, защити мисс Мэри, пока я не добрался до нее», - взмолился он про себя.

Позабыв про ремень безопасности, Соломон, словно безумный, вылетел с подъездной дорожки, цепляясь взглядом за все вокруг, всматриваясь в темноту у дороги, в деревья, ночное небо, пытаясь найти какую-нибудь зацепку, объясняющую его странное состояние. Ничто не помогало объяснить тот праведный страх, что сейчас бурлил в его крови, проносясь по венам. Срезав приличное расстояние, он выехал на одиночное шоссе, и ему оставалось каких-то полмили, прежде чем он попадет на заросшую аллею, ведущую к дому мисс Мэри. Он вцепился мертвой хваткой в руль, чтобы не выпасть из водительского сиденья, пока грузовик, словно неуправляемый железный зверь, резко вписывался в последний поворот.

Соломон Гордж! Соломон Гордж!

Вдарив ногой по педали газа, он ускорился, вспоминая тот крик. Часть его сознания настаивала, что нужно притормозить, ведь он ничем не поможет мисс Мэри, если врежется в дерево. И хотя Соломон был не согласен со своими безумными действиями, паника, сковавшая его мышцы, не позволила ему ослабить нажим на педаль. Он выиграл эту битву за контроль над собой к тому времени, как добрался до мисс Мэри. Паника притупляла восприятие, а ему нужно быть в курсе всего, что происходит вокруг.

Заглушив мотор, он хлопнул дверью, бросив грузовик на парковке. Соломон крался в темноте к полуразвалившейся хижине, сканируя все вокруг, полагаясь на свой слух и зрение. Что-то было не так. Определенно не так.

Подбираясь к входной двери дома, он разрывался между необходимостью поспешить и попыткой заставить себя двигаться осторожно и медленно. О, Боже, он увидел, что за сеткой, прикрывавшей вход, дверь была открыта. Должно быть, женщина не закрыла ее. Мисс Мэри была очень упряма для своих восьмидесяти семи лет, поэтому любую помощь, которую предлагал Соломон, приходилось отвоевывать чуть ли не с боем. "Я всегда сплю с открытой дверью летом, иначе в доме будет чертовски жарко ".

Соломон надеялся, что смог быть достаточно убедительным, чтобы уговорить ее запирать дверь хотя бы на ночь. Пусть сегодняшняя ситуация будет очередной демонстрацией ее упрямства…