Тальяна Орлова - Стать последней

Моя охотничья деревня располагалась в лесной глуши – там для нашего ремесла простора больше. Быть может, только поэтому страшные известия дошли до нас запоздало. Наш староста отправился в город, чтобы обменять меха на зерно и книги, там о нападениях и узнал. Вернувшись, сразу распорядился грузить вещи на повозки и первым отрядом отсылать стариков и маленьких детей в столицу. При этом мы уже понимали, что столица к настоящему времени должна задыхаться от притока беженцев, но надеялись, что хотя бы на самых слабых найдется пища и кров. Молодые и сильные остались. Расположение нашей деревни оставляло надежду, что нас в чаще попросту не разыщут. А даже если разыщут, то мы как раз те, кто способен скрываться в лесах вечно. Мама уехала вместе с годовалым братом, а мы с отцом остались, потому как… потому как есть смысл в том, чтобы умереть за правое дело, если при этом захватишь с собой и нескольких врагов.

И людям, живущим ближе к побережью, нужна была помощь. Хотя бы для того, чтобы женщины с младенцами на руках успевали уйти. Нам нужно было продержаться недолго, очень скоро императорская армия с сильнейшими рыцарями придет в эти края и наведет здесь порядок. Мы хотели оставить эту землю готовой к их появлению.

Отца убили на прошлой вылазке, но я не позволила себе его оплакивать. Герои после смерти попадают в лучший мир, там я с ним и встречусь. Караван повозок из очередного селения был уже далеко за моей спиной.

– Тесса, отступаем! Слишком близко!

Я не отреагировала на оклик соратницы и замерла в ветвях. Здесь меня невозможно заметить, орда пройдет дальше, а я потом окольными путями смогу вернуться к своим. Слишком близко. Слишком близко, чтобы упустить такой шанс. С такого расстояния я могла разглядеть даже лица. Бесы, все как один, были огромными, а кожа неестественно коричневой от загара. Их бугрящиеся мыщцы почти не скрывались одеждой, даже женщины выше пояса обнажены. Но мужчин намного больше… Женщин даже по нашим меркам можно было назвать симпатичными, но мужчины, с их широкими носами и раскосыми глазами, выглядели как ожившие статуи древних злых богов. Отряд примерно в двести воинов, и, кажется, они не собираются пока возвращаться. Идут на Зеринк – небольшой город в этом направлении. В Зеринке можно дать отпор: там каменные стены, которые дадут преимущество. Да и люди будут готовы…

Присмотрелась к воину на могучем коне в самом начале отряда. Он отличался от остальных: на голове золотой обруч, прижимающий короткие волосы, на руках блестят браслеты. В таких же кожаных штанах, что и остальные, но даже осанкой выделяющийся среди прочих. Наверняка их главарь. Я подняла лук.

Стрелять я умела с детства. Да у меня и не было иных игрушек, кроме луков и метательных ножей. Лучшие охотники вырастают только при таком воспитании. Я могла убить оленя одной стрелой со ста шагов, а уж человека… но людей я и не убивала, только бесов, и их на моем счету уже насчитывалось четырнадцать. Прищурилась. Нужно еще немного ближе.

За главарем ехала повозка, на которой восседала женщина с меховым поясом. В руке она держала посох с маленьким черепом наверху. Я задохнулась от отвращения. Шаманка. Точно такая, как описывали. Она не зря водрузила череп младенца на свою палку – она действительно получала от этого силу: могла разыскать укрытые деревеньки, могла обрушить стены Зеринка… и лишить тамошнее ополчение последней надежды. Она и есть самый сильный воин в орде, хоть воином и не считается.

Коротко выдохнула. Я никогда не промахивалась. Но до сих пор и ставки никогда не были настолько огромными – если стрела попадет этой твари в сердце, я только этим спасу сотни жизней. Неизвестно, смогу ли после этого уйти сама… но ради сотен жизней я была готова на риск.

Снова натянула тетеву и прицелилась. Я никогда не промахивалась! Но сейчас не могла справиться с волнением. Пусть этот выстрел будет самым точным! Однако добрые духи, похоже, ушли вместе с остальными за повозками… Стрела просвистела и достигла цели. Я попала, и наконечник вошел в грудь старухи. Но она вскрикнула – именно этот вскрик и говорил о том, что я промахнулась на волосок. И тем подарила ей еще несколько секунд жизни.

Поднялся шум, а она посмотрела точно на меня, словно через такое расстояние и листву могла разглядеть. Нет, умирающие глаза смотрели точно на мое лицо. Падая, она прошептала – и я слышала каждое ее слово, как будто она кричала мне в уши:

– Отныне убивать тебе только своих сестер… отныне быть тебе самой последней из раб…