Людмила Немиро: Игрушка для чудовища (СИ)

— Хрена с два! — выплюнула со злостью и тут же получила звонкую пощечину.

Оторопев от неожиданности, я хватала ртом воздух, ни за что не позволяя себе потереть щеку, горящую огнем. Кавьяра выдали лишь дрогнувшие ноздри, а в целом он был спокоен. Поправил лацкан пиджака и улыбнулся мне самой невинной улыбкой.

— Терпеть не могу, когда меня не слушаются, — пояснил он равнодушно. — Ты должна вести себя как девушка, а не как дочь сапожника. Это ясно?

Решила поделиться своими мыслями, состоящими в основном из русских матов, позже. Уж я-то оторвусь потом на этом ублюдке, а пока неплохо бы послушать, что он скажет.

— Умница, — кивнул грек с непроницаемым лицом. — Думаю, бармен уже объяснил тебе, кто я такой…

— Мерзкий извращенец…

— …и ты должна была сделать вывод, что мой выбор пал на тебя. Прими это как неизбежное. Так будет легче. Я не избиваю свою девочку, если она не нарывается на грубость самым наглым образом…

— Позволь кое-что спросить…

— Еще я ненавижу, когда меня прерывают, — повысил голос Клио, но, немного подумав, добавил: — Ладно, на сегодня я тебе прощу все. Однако впоследствии поблажек не жди.

Меня накрыла волна паники. Вот так разом. Резко навалилась на мои плечи беспросветная тоска. Даже зарыдать захотелось. Ну уж нет. Не дождешься, урод, такого счастья. Я найду способ, как от тебя отделаться. Но это был самообман. Изначально стало ясно: мне не выбраться.

— Спрашивай, — напомнил о своем присутствии греческий мафиози.

Я вздохнула, заставляя себя разозлиться — так легче.

— Что случилось с предыдущими девушками? — поинтересовалась я. — Ты их убил?

Кавьяр долго рассматривал мое лицо, и я тоже не отводила от него взгляда. Пусть запугивает, пусть угрожает. Плевать.

— Будешь вести себя плохо, и тебя постигнет их участь.

Вот так просто? И это ответ? Пф, тоже мне, великий убийца. Один пафос, а внутри — ничтожество.

— Слушай, отпусти. Ты же совсем меня не знаешь. Мне нечего тебе дать, — попросила негромко и тут же пожалела об этом.

Кавьяр сжал мое горло так неожиданно и сильно, что в глазах потемнело, а сердце ухнуло куда-то вниз. Его лицо застыло в паре сантиметров от моего. Я даже ощутила запах сигарет. Глаза оказались не просто карими, а с легким стальным оттенком, как будто душа у этого человека напрочь отсутствует. Ну, это если судить по известному выражению: глаза — зеркало души.

— Ты больше никогда, слышишь, никогда не заикнешься об этом, — прошипел бандит. — Будешь моей подстилкой, и я сам решу, сколько времени ты со мной проведешь. Поняла? Отвечай!

Я кивнула, боясь открыть свой накуренный рот. Кавьяр отпустил, и я закашлялась, восстанавливая дыхание. Одна предательская слезинка все же скользнула по щеке, и мне пришлось быстро ее стереть, чтобы Клио ничего не заметил.

— И курить ты бросишь, — приказал греческий мудак. — Не женское это дело.

— Нахуй иди… — прорычала по-русски, надеясь на то, что этот псих не знает моего родного языка.

Кавьяр покосился на меня.

— Говори по-английски. Иначе…

— Убьешь меня, выпорешь или отдашь солдатам для потехи.

— Хм, а ты смышленая.

Стереть бы с твоей поганой рожи эту кривоватую ухмылку. Вот убила бы просто и даже бровью не повела.

Пока воевала с греком, верзила вывез нас за город, и вот тогда я начала на самом деле паниковать. Ерзая на месте, я силилась понять, куда мы направляемся, но непроглядная тьма, разрезаемая лишь светом фар, не позволяла этого сделать. Что ж, возможно, было бы неплохим вариантом самоубийство. А что? Подберу подходящий момент и выпрыгну. Только вот умирать не хотелось, поэтому продолжала сидеть на месте. Машина неслась по трассе на огромной скорости, хотя в салоне это не ощущалось. Лишь взглянув в окно, можно было заметить монолитную стену из леса. В тот самый момент, когда я смотрела на проносящиеся за окном деревья, наши взгляды пересеклись в отражении: мой — ненавидящий, Кавьяра — холодный.

— И что теперь, Клио? — внезапно сорвалось с моих губ имя мафиози.

Он одарил меня леденящим душу взором и ответил с безмятежным спокойствием тибетского монаха.

— Я отвезу тебя в твой новый дом.

— Чего ты хочешь от меня? Чтобы я служила тебе? — злость во мне кипела, смешиваясь с глубокой ненавистью.

— Будешь исполнять все мои приказы. У меня хороший аппетит. — Последняя фраза заставила волосы на руках встать дыбом.

Сразу поняла, что грек говорит не о еде. Не может этого быть. Я что, чем-то прогневила небеса?