Джорджия Ле Карр - Иден #3 (ЛП)

Надеюсь, что мой ребенок будет таким же зеленоглазым, как Джек.

Мои мысли возвращаются к Льюку из-за новости о малыше. Я больше не вижу снов с ним, сначала мне было грустно от этого. Но они были всегда такими ужасным, и у меня возникло ощущение, что с уходом снов, я потеряла последнюю связь с ним, но потом я поймала себя на мысли, что ночные кошмары никак не могут связывать меня с ним. Именно воспоминания о нем являются этой связью, как он делал стойку на руках под дождем, как мы лепили из снега лестницу к Санте Клаусу и сотни других, которые остались со мной.

Я выхожу на улицу, небо такое голубое, солнце согревает мне спину. Я прикрываю рукой глаза и смотрю в даль. Вижу, как Джек скачет на Торе. Он приближается ко мне. Как всегда без рубашки, ветер ерошит ему волосы. Я просто чувствую, как конь и человек, слились в единое целое, и слышу их цокот.

Мое сердце наполняется любовью. Я улыбаюсь ему, глядя снизу-вверх. Лошадь фыркает и смотрит на меня с большими, темными глазами. Я достаю из кармана кусок сахара и протягиваю его на ладони. Тор тянется к нему, его шершавые грубые губы проходятся по моей коже. Джек соскакивает, хватает меня за талию и начинает кружить.

– Эй, – смеясь, кричу я. – Что?

– Ничего. Каждый раз, как только я тебя вижу, чувствую такой прилив радости, что мне хочется до тебя дотронуться.

Я нежно беру его лицо в ладони и смотрю в эти великолепные, прекрасные, цвета сочной травы глаза, и целую его.

– Я люблю тебя, Джек Иден. Так чертовски сильно люблю тебя.

И это правда. Я без ума от него. Он полностью изменил мою жизнь. До этого момента, пока он не положил на меня глаз, я словно была запутавшейся в паутине, и пребывала в холодном и темном месте. Он никогда не говорил «нет», никогда не сдавался по отношению ко мне. Никогда. Он продолжал делать попытки, и неважно сколько и насколько со стороны все выглядело ужасно. Он на самом деле есть тот, как он сам о себе сказал – крепкое, упорно цепляющееся дерево.

– Надеюсь, ты никогда не устанешь слушать это, – говорит он, осторожно ставя меня на землю.

– Хочешь позавтракать? – спрашиваю я.

– А что на завтрак?

– А что ты хочешь?

– Ну, сегодня наша годовщина, поэтому я хотел бы что-нибудь особенное.

Я смотрю на него снизу-вверх. Его кожа загорела, и вид здоровый, хитрая улыбка расплывается у него на губах. Когда-нибудь у него появятся морщины, кожа обвиснет и не будет такой упругой, но даже тогда, я не устану любоваться им.

– Ну, тогда пошли на кухню, – говорю я.

Он играюче показывает свое недовольство.

– Было время, когда ты сразу же звала меня в спальню.

Я смеюсь и открываю дверь.

– А разве ты уже сегодня с утра не получил минет на годовщину и не трахался, Джек Иден?

– Признаю, было дело.

Я делаю шаг внутрь. В доме прохладно. Я подхожу к одному из шкафов и открываю его.

– Итак...

Он усмехается.

– Я надеялся получить большее, что-нибудь особенное на нашу годовщину.

Когда он так говорит, перед ним невозможно устоять. Я открываю свою деревянную коробочку.

Джек подходит ближе.

– Они принесли тебе что-то еще сегодня?

Я достаю маленькую сломанную пластиковую игрушку из кармана. Красно-синюю и протягиваю ему на ладони.

Он берет и внимательно рассматривает.

– Мать вашу, трудно поспевать за этими божьими тварями, которые продолжают приносить вещи моей жене.

Я подавляю смех, застревающий у меня в горле.

– Я хочу рассказать тебе ирландский анекдот.

Он стонет.

– Как, еще один?

Господи! Как сильно я люблю, обожаю, желаю этого мужчину.

– Ты хочешь услышать или нет?

– Это про то, как хлебать вилкой суп в дождь?

– Нет.

Он опирается бедром о край столешницы.

– Ладно, давай.

– Дело в том, что этот анекдот можно рассказывать только в спальне.

– Веди меня вперед, леди, – говорит он, с нетерпением тут же выпрямляясь, глаза сверкают.

Ну, анекдот заключался в реальных восьми консервированных кольцах ананаса и в определенном количестве взбитых сливок, муж у меня не маленький, а огромный, поэтому мне пришлось использовать двенадцать колец ананаса и половину баллончика взбитых сливок.

Получил ли мой муж наслаждение от анекдота?

Да, как и любой горячий ирландец. Он достаточно был хорош, поэтому его хотелось просто съесть.

И угадайте кто его съел?

Да, я. Я бы съела все, что касается этого ирландца...

В память о Патрике Идене:

Малдун жил один в Ирландии, в отдаленной сельской местности, имея за компанию только собаку. В один день собака умерла, и Малдун отправился к приходскому священнику, сказав: «Падре, моя собака умерла. Можно отслужить мессу по бедному животному?»