Виктория Падалица - Сокрушая Иллюзии

Вдруг он тоже какой-нибудь господин, которому нельзя грубить. Но быть облапанной неизвестно каким мужиком, да ещё и вторым за эту ночь, не хотелось вообще.

– Здесь холодно. С окон дует, а я боюсь заболеть.

– Так я тебя согрею, не бойся. Гляди, какой я большой. Покрою тебя целиком. Я намного теплее твоей шторки. Не веришь?

Мулат приблизился впритык, я же заметалась по сторонам. Резко вырвавшись, я бегом устремилась вниз по ступенькам, но он успел схватить меня за ткань пеньюара. Та треснула по швам.

– Ну-ну, куда сразу убегать. Повесели меня немножко, «девяточка»…

Одним движением руки мулат впечатал меня в стену. Из груди моей вырвался болезненный стон от удара лопатками о торчавшие камни.

Мулат стремительно избавился от не дававшей ему покоя шторки, как он выразился, сорвав с меня пеньюар. А следом за пеньюаром, улетел за спину мулата и мой безнадежно порванный лифчик.

Его поведение и мощь, которую не сокрушить, заставило меня онеметь и застыть на месте.

Мулат, поглощая мой страх с особой жадностью, взял меня за руки одной своей и поднял их над головой.

Прислонившись ко мне своим невероятно мускулистым телом, вдавив бёдрами в стену ещё сильнее, мулат лишил меня возможности двигаться. Как будто пригвоздил меня намертво.

– Вот так гораздо лучше, девчоночка. Эх, какая ты дикарка у нас…

Теперь мулату ничего не мешало разглядывать мои груди с торчавшими от холода сосками. Некоторое время он так и делал, наклоняя голову то в одну сторону, то в другую, и в буквальном смысле слова изучал их во всех деталях.

– Любопытные сиськи. А там что у тебя? Ну-ка… – он незамедлительно просунул ладонь ко мне в трусики. – Хохолок какой у тебя дерзкий. – насмехался он, теребя мой треугольник на лобке. – Так и кричит, возьмись за меня и подёргай. Что с тобой делал Амирхан, признавайся. Еб*л али нет?

Я упорно продолжала молчать, свирепо глядя в его сверкавшие от возбуждения глаза дикаря из явно какого-то племени. Этот монстр точно не имеет понятия, что такое цивилизация, и никогда в ней не жил.

– Ты не особо сговорчивая, однако. Предпочитаешь дело? Я тоже не люблю болтать.

Пока я гадала, как избежать изнасилования развязным незнакомцем в первую же ночь пребывания в роли рабыни, мулат проник в меня пальцем, орудуя им внутри и быстро полируя ту шершавую точку, от трения которой я невольно заводилась.

– Самый смак. – довольно урчал мулат, проворно насилуя меня пальцем. – Конфетка, а не девятка. Да красавица какая… Просто вишенка на моем куске торта. Не еб*л тебя Амирхан. Тогда это сделаю я. Не люблю принимать товар после него. Он дюже грязный становится и склизкий после использования. Но с тобой мне повезло…

Его комплекция и сила не оставляли мне ни малейшего шанса высвободиться из цепких лап.

– Отпусти, а не то я закричу! – грозно потребовала я, хоть и дышала с перебоями, чем не нарочно дразнила яростного самца. – я наложница Амирхана, и никто, кроме него, не…

– Да ты общественное достояние, куколка! – мулат посмеялся с моих попыток его отвадить. – Лучше со мной не препирайся, а то языка своего лишишься. И не тыкай мне, животное. Господин я твой.

Этот дикий мулат грубо смял мои запястья, напористыми губами щипал за шею и подбородок, отрывисто покусывал меня, намеренно причиняя боль. Казалось, ещё немного, и он начнет срывать с меня кожу зубами.

Я в ужасе от происходящего со мной за сегодня, настолько измоталась, что была не в состоянии сопротивляться. Да и как мне, хрупкой и мелкой, победить эту огромную машину, сплошь состоящую из грубости и мышц?

В итоге, от безысходности, я позволила этому ненасытному зверю себя терзать до конца.

– Горячая ты. Жалочка моя. Ты хотела трахаться, а у него не получилось опять? Не волнуйся, я тебя спасу. Только ножки свои красивые пошире раздвинь, а то я тебя и порвать могу ненароком.

Мне не пришлось шевелить ногами, поскольку мулат сам расставил их так широко, как ему было надо.

– Хочешь, чтобы я засунул в тебя ещё один палец? Или сразу два? А может, все и сразу? Скажи мне свое имя, или я сделаю это.

Не дожидаясь от меня ответа вновь, мулат с удовольствием провернул то, чем грозился.

Внутри меня стало довольно тесно, но боли не было. Создалось такое ощущение, что он вошёл в меня членом, а не пальцами.

Этот маньяк поистине громадный, и руки у него нереально большие по сравнению с моими.

А по силе я ему уступаю ровно настолько, как одна пылинка по отношению к смертоносному урагану.