Лана Ричи - Заложница

Дальше все происходило словно во сне. Мужчины молча покинули салон, дверца с моей стороны распахнулась, и меня грубо вытащили наружу.

Где находилось место, куда меня привезли, понять было сложно: обзор вокруг закрывал сплошной каменный забор высотой в два человеческих роста.

Я огляделась: решетчатые ворота, через которые мы попали сюда, были наглухо закрыты, забор не одолеть, а прятаться на открытой лужайке с веселым зеленым газоном было негде. Единственное, что оставалось открытым – это парадная дверь огромного двухэтажного особняка. Если бы не обстоятельства, при которых меня сюда доставили, я бы решила, что приветливые хозяева нарочно распахнули резные двери, с нетерпением ожидая приезда дорогих гостей.

– Туда, – всё так же глухо буркнул один из конвоиров и подтолкнул меня к ступенькам. Так сильно, что я пролетела пару шагов и чуть не растянулась на брусчатке дорожки.

Да уж, приветливостью тут и не пахло. Я закусила губу, изо всех сил борясь с желанием огрызнуться. Понимала, что благоразумнее подчиниться. Может, потом мне все же удастся усыпить бдительность охраны и сбежать, но прямо сейчас у меня нет никаких шансов. Об этом я думала, пока поднималась по ступеням, проходила через выложенную мрамором прихожую, а затем – через холл.

Мужчину, который ждал меня в гостиной, я узнала сразу: эту внешность и глубокий холодный как ледник взгляд забыть было трудно. А узнав своего похитителя, я буквально приросла к месту. Сердце скатилось куда-то к шпилькам, и от ужаса онемели кончики пальцев. Рэймонд Грегори, темная лошадка из мира большого бизнеса… И, как поговаривали, из мира большого криминала.

Не глядя на меня, мужчина кивнул и сделал моим сопровождающим короткое движение рукой: свободны. Громилы, которые меня похитили, развернулись и вышли, подчинившись этому жесту. Мы остались одни.

В большой гостиной горел камин. Но, несмотря на это, меня знобило от холода, который, казалось, источала комната. Даже тёмные ковры, устилавшие пол, не согревали ноги.

Я робко взглянула на самоуверенного наглеца, возомнившего себя властелином мира. От страха засосало под ложечкой. Внушительных размеров фигура источала угрозу, и даже дорогой костюм не мог скрыть каменную мускулатуру тела. Я судорожно сглотнула.

Этого человека я хорошо запомнила. Мы несколько раз сталкивались на светских раутах, и всякий раз меня пугал острый, пронзающий насквозь взгляд из-под нахмуренных бровей. Стального цвета глаза буквально приковывали к месту. Заставляли почувствовать себя маленькой девочкой рядом с большим и опасным зверем. Хищным зверем.

Хозяин теперь смотрел прямо на меня, в упор, бесстыдно разглядывая и будто бы оценивая. А я рассматривала его.

Неудивительно, что на светских тусовках он привлек мое внимание. Выше среднего роста, атлетически сложенный, он выгодно выделялся на фоне тощих фанатов седьмых айфонов, раскормленных жертв фастфуда, накачанных белковыми коктейлями завсегдатаев финтес-клубов.

Звериная грация и изящество сквозило в его фигуре. Он двигался так, будто все вокруг были жертвы, а он хищник. Сейчас он сыт и роковой прыжок не унесет ничью жизнь. Но скоро он будет голоден, и тогда спасения вам не будет. На смуглом лице блестели серые глаза, похожие на стальные клинки. Взгляд острый, умный, опасный.

Внезапно в мою голову закралась странная мысль: интересно, эти резко очерченные губы умеют улыбаться? Сложно представить… Густые волосы – они действительно мягкие наощупь, или только кажутся такими? Я помотала головой, пытаясь очистить ее от этого бреда. Он красив? Пожалуй. Но опасен, а такие мужчины меня не привлекали никогда.

Я слышала, что несколько актрис и моделей страстно желали завести с ним роман, но их попытки были тщетны. Никто не знал номер его личного телефона – только рабочие контакты. Его не было в соцсетях, его не видели в спортивных залах. Где и как он проводил свое время, оставалось загадкой: несколько раз в году он появлялся на крупных официальных мероприятиях и снова исчезал.

После безуспешных попыток познакомиться поближе и отсутствия малейшего интереса к женщинам с его стороны, дамское общество решило, что он тяготеет к обществу мужскому. Но никаких доказательств этого не было. Скорее всего, это были просто слухи, которые распространяли те, кому так и не удалось завоевать его внимание.

По случайно услышанным разговорам отца я знала, что у него была репутация жёсткого, бескомпромиссного и беспринципного дельца. Он всегда добивался того, чего хотел: деньгами, уговорами и шантажом.