Владимир Поплар - Мразь

В заведении, расположенном на втором этаже трехэтажки, погруженное в полумрак, мест было не много (а чего ждать от пятницы), а те, что были свободны, видимо не очень пользовались популярностью. Мне они тоже не понравились. Зато стол для одиноких (ясен пень, очень важных) персон очень даже подходил для достижения конкретных целей в этом заведении. Правда и он был занят, причем такого вида мужиком, словно это хозяин бара. Может так и было, только мне было насрать.

– Свалил бы ты отсюда быстренько, бычара колхозная, – мысленно я пожелал здоровья этому посетителю, – мне нужен этот столик.

Мужик остановил руку, полную каких-то орешков у разинутой пасти, затем бросил их на стол (подонок, насорил), встал из-за стола и пошел на выход. Вот молодец, как вовремя то!

Заняв место за столиком, я стал читать содержимое пивной карты. В основном всякая хрень, ничего стоящего. Помниться когда то, во времена студенчества, появилось пиво «Глюкауф». Вот это было пиво! Мдааа, аж слюнки потекли… Мимо прошмыгнула официантка, неся поднос полных бокалов. «Ой блин, давай ставь их мне, а?» – тут же родилась вполне закономерная мысль в моей голове. В этот же момент, она остановилась по середине зала, повертев головой, как будто решая, а надо ли ей делать то, что она делает и повернувшись назад пошла к стойке бара. Может не нашла тех, кто заказал пиво… Я тут же махнул рукой, приветствуя ее:

– Красавица, ставь поднос сюда, он же тяжелый поди, – решил сыграть в плейбоя.

Она поставила:

– А вам какое надо было? – спросила, при ближайшем рассмотрении совсем не красавица.

– Да вот это и надо было, – сказал я, а мысленно добавил, – иди с Богом, дурнушка Бетти.

Поставив поднос на уже мой столик, она улыбнулась, поправила прическу рыжих волос и двинула к бару, даже не взглянув на оставленный предыдущим посетителем свинарник. А мне почему-то вспомнились стихи, прочитанные, совсем недавно, но уже не вспомню где:

Среди других играющих детей

Она напоминает лягушонка.

Заправлена в трусы худая рубашонка,

Колечки рыжеватые кудрей

Рассыпаны, рот длинен, зубки кривы,

Черты лица остры и некрасивы 1 1 Н. Заболоцикй, «Некрасивая девочка»// https://www.culture.ru/poems/39086/nekrasivaya-devochka .

Знаю, что неправильно так думать про людей, но что поделать.

Надо отметить, что место столика было самым «козырным» в этом заведении. Из окна был виден вполне приличный городской пейзаж: машины снуют по лужам, яркие огни ночного города освещают все вокруг, ветер ласкает редкие листочки на немногочисленных деревьях… А по тротуару, мимо здания напротив, еле ползет маленький одинокий пешеход. Видно, что он промок и ему холодно. Складывалось впечатление, что он если он сейчас же не ускориться и не появится в назначенном месте, он навсегда потеряет что-то важное.

Блять, как же болит башка, надо срочно записаться на обследование, мало ли что. Фриске вон тоже начала с головной боли. Да и психолог, на сегодняшнем, первом сеансе, настаивал на том, что нужно обязательно сделать МРТ и пройти полное, всесторонне обследование мозга.

И когда же перестанет лить этот гребаный дождь? Ненавижу октябрь! Каждый год этот месяц заставляет меня возвращаться назад, в прошлое, и задумываться над тем, что было бы, если бы я прислушался к себе и доверял своим чувствам. Хотя, скорее всего, ничего не изменилось бы.

Там, в октябре 1991 года все и началось.

Это был год начала конца. Конца существования страны, в которой я родился и жил, и начала той херни, с которой мне потом пришлось существовать дальше. Надо сказать я как-то не особо воспринимал житейские проблемы, с которыми моя мама, Людмила Петровна Юсова, билась каждый божий день. Я видел конечно, что жратвы в магазинах почти не стало, одежду с боями приходилось добывать, деньги переставали что-то стоить и прочие заморочки. В общем все проблемы того времени, что разрывали психику людей на части, я застал. Но с другой стороны – хрен ли они меня должны были волновать, когда мне всего 15 лет. Молодой пацан девятиклассник по имени Леха.

Леха Юсов.

Жили мы в совхозе Раздольный, который в до перестроечные времена считался зажиточным – от Барнаула, краевого центра, было не далеко, хозяйство большое, поля, коровники, свинарники, пруды короче все дела. Народу жило здесь, на сколько я помню, тысячи две, может две с половиной, нормальный такой совхоз. Переехали мы сюда из глухой горной деревушки Тулата восемь лет назад. Правда переехала не вся семья. С отцом мама развелась, так как он не хотел изменений в жизни и не поехал с нами на новое место искать лучшей доли. Так сказала мама.