Саша Зеркальный - Моя зависимость

Снег. Сплошной стеной белоснежные хлопья снега срываются с неба и покрывают землю ледяным одеялом. В этом году зима удалась на славу: вовремя наступила, с легким морозом и обильными снегопадами.

Раньше я любил зиму. Да и вообще все сезоны года мне казались по-своему хорошими. Что я чувствую, глядя в окно теперь? Ответ прост: ничего. С недавнего времени ощущаю лишь усталость и пустоту. Мне кажется, я забыл, как дышать полной грудью и хотеть жить. Каково это, когда цели, надежды и мечты оживают?

Голову наводняют противоречивые мысли и идеи. Как нужно жить, я забыл почти, который месяц шатаясь по дну. Не вижу света в конце своего длинного пути, да и не хочу идти дальше. Я – наркоман.

Многим кажется, что от этого можно вылечиться. Но это неправда. Бывших наркоманов не бывает, я в этом лично убедился после полугодовой терапии. Такого кошмара я никогда не испытывал прежде. Шесть месяцев меня окружала сплошная боль и до сих пор не может отпустить. Она из физической переросла в духовную, но никуда не ушла.

Я всего неделю назад вышел из психушки и опять нахожусь в приемной психолога. Да, я был в дурдоме. Это в голливудских фильмах существуют наркологические клиники и центры реабилитации, у нас же в стране наркоманов лечат в психиатрических лечебницах. Полгода ада и замутненного сознания от препаратов. Таких приходов не ловил и от героина. Но надо отдать им должное – без них я бы сдох.

– Павел Сергеевич? – отвлекает меня от мыслей приятный женский голос. Я отворачиваюсь от окна и смотрю на улыбчивую помощницу врача. – Максим Борисович готов вас принять.

Я молча киваю и прохожу в открывшуюся передо мной дверь. Секретарша идет следом и несет какие-то бумаги. Кабинет психолога напоминает обычную комнату с двумя креслами у окна, мягким диваном, высокими цветами в кадках по углам, картинками с абстракциями и широким столом, заваленным бумагами.

О своем враче я знаю ровным счетом ничего, кроме имени. Это статный темноволосый мужчина в прекрасной спортивной форме с проницательными серыми глазами и обаятельной улыбкой. Он представляется и предлагает присесть. Я выбираю кресло у окна. Максим Борисович садится напротив и открывает папку. Стараюсь делать вид, что мне все равно, но ощутимо нервничаю. Снова осматриваю кабинет, краем глаза замечая, что психолог заинтересованно на меня поглядывает.

– Сами согласились на лечение? – нарушает тишину он.

– Да, – хрипло отвечаю и откашливаюсь. Принимаю отстраненное выражение лица и спрашиваю: – Что положено делать?

– Будем с вами сидеть и разговаривать, – отвечает Туманов и откладывает папку с бумагами.

– О чем?

– О чем хотите.

– Начать ныть про свою никчемную мать? – усмехаюсь я и отворачиваюсь к окну. Спокойствие врача раздражает. Пальцы сами собой начинают царапать обивку кресла.

– Вы хотите ныть про свою мать?

– Могу рассказать, как у меня умерла рыбка, когда мне было пять.

– Если хотите с этого начать, пожалуйста, – разводит руками Туманов и улыбается. Мне кажется, что он издевается. Подавляю желание встать и уйти отсюда подальше.

– Со мной много всего случилось в жизни, откуда мне знать, с чего начать? – резко отвечаю я, повысив голос.

– Уверяю вас, важно все. Вы сумма всего того, что с вами случилось. Да, какие-то события важнее других, но чтобы выяснить, какие именно, нужно говорить. Расскажите для начала, о чем вы думаете? Чего хотите?

Я молчу. Этот вопрос я сам себе задаю долгое время. Пожалуй, лучше всего будет постараться заглянуть в самую душу, прекратить врать себе и окружающим, перестать делать равнодушный вид. В горле пересыхает. Опускаю глаза на свои дрожащие пальцы и отвечаю непослушным языком:

– Я хочу выздороветь. Хочу быть счастливым.

– Быть счастливым – отличная цель! – согласно подхватывает психолог и закидывает ногу на ногу, словно готовится к долгому разговору. – Немногие пациенты могут так быстро и чётко её сформулировать.

– Буду гордиться до пенсии, – язвительно замечаю.

Туманов хмыкает и что-то пишет у себя в блокноте. Затем отрывает страницу и протягивает мне. Это рецепт на лекарства. Ну а как же, мало меня пичкали в больнице. А врач продолжает, словно не замечает моего угрюмого выражения лица:

– Теперь нужно понять одно: как отсюда вам добраться до счастья.

– Антидепрессанты? – резко обрываю его я. – Это ваша гениальная метода?