Юлия Флёри - Лекарство от скуки

– Как я тебя найду, ночь ведь не резиновая и…

– Боже, какой же ты… – Я едва не расплакалась от досады и разочарования. – Не нужно ехать, Громов. Пошутила я…

– Наташ…

– Что? Член встал уже, а под рукой никого?

– Зачем ты…

– А то я не знаю, зачем женатые мужики названивают по ночам своим подружкам…

– Наташа…

– Скажи, что я лучше! Скажи, что красивее!

– Ты самая красивая девушка, которую я знаю и…

– А которых не знаешь, что? Сбрасывать со счетов или подождать, пока познакомишься?

– Я, наверно, зря позвонил…

– Разумеется, зря! Конечно, зря! Зачем ты мне вообще звонишь?! Ты что там себе думал? Поманишь пальцем или, – я пошловато ухмыльнулась, – или чем ты там манить собрался, и прибегу? Так, не вырос у тебя такой, чтобы бежала не раздумывая. Я много видела, разбираюсь!

– Ты сейчас наговоришь лишнего и будешь сожалеть, Наташа.

– А ты сожалеть не будешь? Ты – нет?! Я тебе не девочка в игры со мной играть, Громов. Я не буду у тебя наподхвате! Жадная. Делиться ни с кем не намерена. Что молчишь? Больше приехать не хочешь, нет? Хочешь, я даже с твоей женой вопрос решу. Я умею решать вопросы, не сомневайся! Как? Согласен?

– Спокойной ночи, Наташа.

– Спокойной?! И тебе тоже, Громов. Только ты там дрыхнуть не вздумай! Над моим предложением мозгами пораскинь. Что с неё взять? Обычная наседка! И красота уйдёт, и молодость, а у меня есть чем и без этого удивить. С детьми, правда, вряд ли получится, так что ты за беременностью её посматривай, повода волноваться не давай и…

Выговориться не получилось – я услышала в трубке короткие гудки. Посмотрела перед собой и выпустила наружу истерику, что уже лилась через край, разбивая телефон в хлам! Запустила бутылку с красным вином в белоснежную стену и не жаль! Вперёд подалась, опускаясь на колени, и лбом прижалась к самому полу, бессильно сжимая кулаки.

– Как же я тебя ненавижу. – Пробормотала еле слышно. – Как же я хочу, чтобы ты сдох! – Зубы сжала, беспомощно заскулив.

Наутро встала выжатая, как лимон, но железная выдержка помогла справиться не только с пустотой внутри, а ещё и с внешним несовершенством. В кабинет вошла и замерла, нерешительно поглядывая на букет, что украшал стол. Карточка отсутствовала, и я набрала Татарина, наплевав на то, что утро толком и не наступило.

– Привет, Татарин, спишь?

– Уже не сплю, но утренний стояк ещё не успокоился. – Вымученно простонал он. – Фотку выслать?

– Похвастаешь в другой раз. – Рассмеялась я, удивляясь самой себе. Казалось бы… цветы и цветы, но нет же! Завелась как школьница не целованная. – Букет ты прислал? – Я закусила губу, а Татарин что-то невнятное задумчиво простонал, заставляя смеяться снова.

– Цветы? Какие?

– Красные розы. Просто огромный букет!

– Если красные розы, значит, не я.

– Вот как? А ты бы что прислал?

– Вы любите лилии, а их дарить – поступок необдуманный. В замкнутом помещении их аромат ничего, кроме головной боли, не вызовет.

– Татарин, твоя осведомлённость меня пугает.

– Ничего сверхъестественного. Ваши духи – один в один их аромат, только не такой насыщенный.

– Ну, раз не ты… Тогда извини…

– Э, нет, так просто спрыгнуть не получится. – Задорно засмеялся он, заставляя неестественно широко улыбаться. Так, что губы начинают болеть. – Вы ведь не просто так позвонили, да?

– Не просто. Подразнить тебя вздумала.

– Ну, так, это вы зря. Я ведь выйду на охоту и начну по одному отстреливать любого, кто покажется неугодным, а парень я заводной, ревнивый, мне только дай повод. Кстати, любимый мужчина у меня номер один в списках. Как там с цветами? На него ставите?

– Скорее да, чем нет.

– Что-то новенькое. Что я пропустил?

– Вчерашний ночной звонок, быть может?

– Мудак! Какого хрена звонить, если приехать можно?

– Татарин, наверно, я от тебя этого и набралась! Обиделась, что он звонит, а не приехал, и послала куда подальше.

– Гоните его в шею! – Довольно рассмеялся мальчишка, а я остыла, опомнилась, уравновешивая дыхание, прикрыла глаза.

– Ладно, хорошо. Извини, что, как всегда, вклинилась без приглашения…

– Да я уже и забыл, ведь этого разговора, как всегда, не было. – Поддакнул Татарин и отключился, а стоящий в дверях Громов демонстративно развернулся на месте и хлопнул дверью.

– Кто звонил? – Поёрзала, усаживаясь сверху, Анжелка, а я устроился удобнее, выставляя подушку у изголовья кровати.

– Измайлова. – Недовольно крякнул, отбросив телефон на середину кровати. Анжелка с наигранной весёлостью вздохнула.