Юлия Флёри - Лекарство от скуки

– Дурак! – Выразительно глаза округлила. – И свинья! – Добавила, любуясь на совершенно мальчишескую улыбку. – Что мне с тобой делать, Татарин? – Выдала задумчиво, а он пожал плечами и опустил взгляд в журнал.

– Скорее уж, что мне с вами делать. Что за хрень происходит, Наталья Викторовна? Может быть объясните, почему неуд?

– Легко! – Облизнулась я в удовольствии. – Я отношусь к тебе предвзято и оценку занизила совершенно беспричинно!

– Всё-таки сегодняшнее утро не даёт покоя?

– Отчего же?.. Наша первая встреча стала для тебя роковой. – Поведала я будто по секрету. – И этот твой взгляд… наглый… призывающий ответить, всё нутро переворачивающий… Я такие взгляды не прощаю!

– И дальше что?

– А дальше ты сделаешь выбор: можешь накатать на меня жалобу, а можешь сделать попытку удивить. Чего ты хочешь больше?

Татарин жадно облизнул губы.

– Ваш оргазм импонирует мне куда сильнее, чем виновато потупленный взгляд на ковре у декана.

Я оценила посыл и довольно оскалилась.

– Звучит многообещающе.

– Долгий оргазм с конвульсиями и стонами блаженства.

На его серьёзное заявление я рассмеялась в голос, забыв бросить даже извинительный взгляд.

– Я заинтригована и жду выполнения данных обещаний! – Взмахнула я рукой, призывая к действиям, а он на мгновение устремил взгляд к полу.

– Ну? Пошутили и хватит? – Уставился Татарин на меня, а я посмотрела на него с сомнением.

– Пожалуй, хватит. – Безвольно согласилась и собрала со стола личные вещи.

Встала и он встал следом за мной.

– Вы на машине? – Нагнал в двери. Я мягко улыбнулась.

– А ты как всегда хочешь меня проводить?

Татарин секундной радости не разделял.

– Слухи ходят разные, Наталья Викторовна. Неправильно себя ведёте. Некоторые личности с неустойчивой психикой таких вольностей не оценят.

– Ты про четвёртый курс? – Нахмурилась я, припоминая местных нарушителей правопорядка, а Татарин уклончиво кивнул.

– Я в принципе говорю.

– Я на машине, Олег, всё хорошо. – Я по-дружески коснулась его плеча кончиками пальцев, а Татарин сцепил зубы.

– Хорошо, когда хорошо. – Нервно сглотнул он, остановился в дверях, загораживая проход. – Так и будем ритуальные танцы вокруг костра выплясывать?

Я, не отступая, приткнулась плечом к дверному косяку, с готовностью кивнула.

– Так и будем.

– Долго?

– Пока одному из нас крышу не сорвёт напрочь.

– А так тоже можно?

– По любому можно, главное, чтобы взаимно.

– Ну-у! С этим у нас порядок. – Нервно улыбнувшись, Татарин стал в проходе боком, пропуская меня вперёд. Я протиснулась, а вот дверь, наоборот, потянула на себя, прикрывая наглухо.

– Секс – это финишная черта, Олег. После него уже ничего не будет. – Проговорила, глядя в пол, а он за доли секунды взвился.

– Вот уж новость! Никогда о таком не слышал! – Возмутился в голос, а я продолжила.

– Исчезает азарт, исчезает интрига. Пустота остаётся. Ты ждёшь чего-то, ждёшь… А потом понимаешь, что всё уже видел, а желаемого так и не получил.

– А я парень с фантазией! – Нервно выдохнул он, отчего-то разволновавшись.

– Вот и прояви её. Так, чтобы максимально оттянуть этот самый финиш. Мне хорошо рядом с тобой. Не хочу терять это ощущение.

– В прошлый раз говорили, что чувствуете себя уязвимой. – Попенял он, а я не стала отнекиваться, устало прикрыла глаза, согласно кивая.

– Говорила. Но разве сказала, что это плохо?

– Твою мать! – Выдавил он из себя ругательство сквозь зубы и вдарил кулаком в нескольких сантиметрах от моей головы. – Ничего не поделаешь, я привык переть против системы и то, что вы называете финишем превращу в старт, ясно?!

– Ясно.

– И сбежать не получится. Ни сбежать, ни выскользнуть, ни выкрутиться.

– В такой заботе и задохнуться немудрено…

– Дочку мне родите, а, Наталья Викторовна?

– Ненормальное желание для парня в двадцать лет. – Растерянно пробормотала я, не понимая, к чему клонит.

– И сына! Чтобы не задохнуться!

– Дикость какая-то, Татарин. Травкой не балуешься? – Я заглянула в его глаза и ужаснулась чертям, что из них рвались. – Мне пора… – С силой дверь оттолкнула и едва не вывалилась из аудитории, а Татарин с места не сдвинулся, но прикрикнул вслед:

– Бегите налегке, Наталья Викторовна, а то ведь быстро догоню! – Выдал он смешливое замечание, а я его пиджак, что так и болтался на плечах, сбросила с себя и швырнула на пол.

Уже дома, у окна, сидя на полу, я рассмеялась своему поступку. Будто и вправду его боюсь. Мальчишка! Пусть дерзкий, пусть наглый, но ведь мальчишка же! И море ему по колено и склеить любую проблем не составляет. А фразы, брошенные невзначай… случайность, не более. Я боюсь, потому что знаю, чего бояться. «На воре и шапка горит» – говорят в таких случаях, а Татарин, по природе будучи неплохим психологом, воспринимает то, что даю, и в то же место бьёт с каждым разом сильнее. Только и всего. Только и всего…