Кристина Лин - Его сладкое проклятие

Хотела отвернуться, чтобы убрать в аптечку медикаменты, но ощутила едва уловимое касание к своему запястью. Повернулась и вздрогнула, обжигаясь о пожирающий ее взгляд черных глаз.

Парень поднялся со стула, выпрямляясь и нависая над ней. А потом коснулся губами ее губ, едва дотрагиваясь, словно боясь спугнуть. Она не знала, кто он, не знала, чего от него можно ожидать. Но она точно знала, что оттолкнуть его она не сможет. Сердце заходилось в бешеном ритме, а внизу живота напряжение скрутилось тугой пружиной. И Лера послушно замерла на месте, не поощряя и не запрещая. И только, когда он отошел на шаг назад, смогла шумно вдохнуть.

С того дня они все свободное время проводили вместе, а, когда она была занята, он караулил где-то поблизости, привычно не теряя ее из виду, оберегая свою ценную добычу, без которой больше не представлял своей жизни.

Лера узнала, что ее нового знакомого зовут Петр Торонин, и что он учится в том же ВУЗе, что и она, только он на год старше. А еще она узнала, что его родители погибли в автомобильной аварии когда-то давно, и что его воспитанием занималась строгая бабушка. Но в целом, Петя не очень любил говорить о себе, он просто всегда был рядом и внимательно слушал все, что она говорила, хоть иногда даже она понимала, что говорит откровенные глупости.

Вчерашние друзья отошли на задний план, потому что про них все чаще стали забывать. Лере было плевать на завистливый шепот у нее за спиной, потому что, когда Петя был рядом, у нее вырастали крылья. Теперь уже все вокруг знали, что эти двое неразлучны, и как-то свыклись с этим, привыкли считать их одним целым.

Лера влюбилась, доверчиво и безумно, и, глядя в его черные глаза, видела отражение своих чувств. Петя никогда не признавался ей в любви, он просто всегда был рядом, словно тень, словно часть ее самой, без которой дальше жить просто невозможно.

Они все чаще уединялись, стараясь быть подальше от посторонних глаз. Им было хорошо вдвоем, когда в их мирке создавалось пространство любви и полного принятия. В такие моменты Лере казалось, что ее душа вылетает из тела и парит где-то над их головами, наблюдая за двумя влюбленными и тихо радуясь их безмятежному счастью.

«Наши отношения должны были случиться.

Это то, что написано звёздами в нашей судьбе».

Петр.

Не успеваю допить утренний кофе, как в кабинет без стука вваливается Вертинский.

– Ты не оборзел, Дима? – спрашиваю вместо приветствия, на что получаю его вопросительный взгляд. Он не извиняется, а между тем, мало кто позволяет себе вот так вламываться в мой кабинет. Но многолетняя дружба и куча реализованных проектов за спиной дают ему право не церемониться. – Доброе утро. Присаживайся, – пытаюсь восстановить естественный ход событий.

– Какое уж там доброе? – нудит Вертинский с самого утра. – Ты уже видел рейтинги?

Ах, ну да, рейтинги. Мои амбиции не дают мне угомониться, вот и решил пойти в политику. А для политика самое главное – что? Забота о населении? Нет, конечно! Главное – это рейтинг.

– И что там с рейтингами? – спрашиваю, отпивая последний глоток кофе.

– Падение на три пункта. – Он говорит это так, словно произошла авария на орбитальной станции, не меньше. И выражение его лица становится мученически-страдательным. Со стороны выглядит забавно, но я точно знаю, что Вертинскому не до шуток сейчас.

– Дерьмово, – я отставляю от себя уже пустую чашку. И уголки губ чуть заметно ползут вверх.

– Не смешно, Петя. – Начинает свою партию Дима. – Ты хотел в политику, я подсуетился. Пора тебе тоже что-то сделать.

– И что же я должен сделать?

– Жениться тебе надо. – Ни один мускул не дрогнул на моем лице, хоть в груди кольнуло от того, что тема эта была с некоторых пор болезненной и запретной. Я уставился на Вертинского, молча слушая и стараясь не выдать свои эмоции. Постоянная привычка контролировать свои чувства не давала осечек, и в этот раз, как и в любой другой, маска невозмутимости на лице закрыла истинные мысли от окружающих, как щитом.

– Зачем? – только и спросил своего помощника.

– Затем, что ненадежный ты. – Пояснил Дима, а я усмехнулся. – Семейные выглядят более стабильными, им доверяют больше. А нам нужно, чтобы тебе верили и доверяли.

Я задумался. С одной стороны, связывать себя узами брака желания не было, с другой – Вертинский фигню не посоветует, он много раз выручал меня, и сомневаться в правильности придуманных им ходов у меня повода не было. Устало выдохнул воздух из легких, опустил глаза, разглядывая свои пальцы и раздумывая над предложением.