Кристина Лин - В предвкушении тебя

Если бы люди не совершали неожиданных для себя поступков в состоянии сильного стресса, то были бы по-настоящему скучны. Они даже не понимают, как похожи друг на друга.

Медленно расхаживая по залу, я не смотрю на картины на стенах. Мне всегда были интересны люди и их мысли. Все, как на ладони. Просты и примитивны.

И дело не только в строении тел и внутренних органов. Зная расположение болевых точек на теле, я могу причинить невыносимые страдания. Или, наоборот, отключить чувствительность одним ударом.

Все одинаковы. Одинаково просты. И при этом каждый мнит себя пупом земли.

Это скучно.

Их очаровательная уверенность в собственной исключительности сквозит во взгляде каждого из этих напыщенных идиотов, которые считают себя элитой города. Вот же кретины!

На каждого из приглашенных на выставку у меня есть файл с полным досье. Чего там только нет, в этих файлах?! Подлог, мошенничество, взятки, обман, подкуп, даже убийства. Чего не сделаешь по дороге на вершину. Я мог бы утопить любого из них, зная всю правду. Но мир держится на этих подонках, на счет которых у меня нет иллюзий. И при этом главным злодеем все считают меня. А разница лишь в том, что я не изображаю из себя святого.

Привычно я занимаю место, с которого удобнее всего разглядывать входящих в помещение. Не особо люблю все эти мероприятия. Что тут сегодня? Открытие выставки? Блть, даже не знаю этого художника. Никогда не увлекался живописью. А вот присутствовать тут все равно пришлось. Нужно держать в тонусе этих напыщенных уродов. А то еще подумают, что я сдох и им можно все, что угодно.

Всю администрацию города принесло сюда сегодня. Они подходят, заискивающе улыбаются, чтобы пожать руку. Каждый лебезит. И при этом мысленно ненавидит.

Лоск нарядов и натертые до блеска туфли. Рядом расфуфыренные женщины. Каждая из них – показатель успешности стоящего рядом мужчины. Они будто соревнуются в блеске и пафосности. Любезные друг с другом до тошноты. И готовые дать пинка, стоит кому-то оказаться на краю пропасти.

Одним словом, террариум.

Посмотришь на женщин, как они держатся за своих мужчин. Но все этого показуха. И ложь. Стоит предложить больше, и любую из них можно купить.

У каждого человека своя цена. Нужно только назвать ее.

Я люблю женщин. Они глупы и красивы. Самые красивые стоят дороже пивного завода. Но это не имеет значения. Ведь такой трофей – это победа. Даже меня забавляют такие победы. Можно было бы запугать и заставить. Но с женщинами это не интересно. Гораздо забавней наблюдать, как она будет изображать влюбленность, глядя на подаренные бриллианты.

– Максим Александрович, добрый вечер, – обращается ко мне мужчина в черном смокинге.

Он протягивает руку, чтобы я пожал ее.

– Добрый вечер, – отзываюсь дежурно.

Как же вас много, черт возьми! Желающих поздороваться и расписаться в любезностях, которые мне не нужны.

Пожалуй, такие вечера – самое скучное, что есть в жизни.

В кармане завибрировал телефон.

– Да? – рявкаю в трубку.

– Князь, все выполнено, как ты сказал, – рапортует Колян, мой друг и соратник. Я доверяю ему, как себе.

– Хорошо, – отвечаю и отключаю звонок.

Перед отъездом на выставку я сказал ему установить прослушку в машине Белозерского. Нутром чую, неладное задумал этот старый лис. Против меня играть надумал. Не люблю шибко умных. Наверняка, Колян воспользовался моментом, пока Белозерский тут, на выставке, пьет шампанское и зажимает блондинку с силиконом вместо сисек.

А вот и он, легок на помине.

С отвращением я наблюдаю, как расплывшаяся от жира, фигура Белозерского плывет в мою сторону. Чтобы поздороваться, пожать мне руку.

– Добрый вечер, – говорит он, протягивая мне свою лапищу.

– Добрый вечер, – отвечаю, без удовольствия пожимая его ладонь.

Всякий раз после общения с этим человеком хочется помыть руки. На нем столько грехов, что даже я на его фоне могу сойти за ангела. Давно бы с ним разделался. Но хитрый лис оплел верхушку города своими интригами и держит в своих лапах ключи от многих замков. Такого подвинуть просто так не получится. Чревато большой войной кланов. Поэтому пока приходится делать вид, что мне тоже приятно его видеть.

Жирная довольная рожа Белозерского ухмыляется, а потом этот урод отходит от меня. Он так сжал ягодицу своей спутницы, что она посмотрела на меня почти с мольбой. Нет, милая, я не стану спасать тебя. Тебе ведь хорошо заплатили, а ты согласилась. Нужно отрабатывать.