Виктор Улин - Полудочка

Жизнь была прекрасной, хотя и слегка удивительной.

Сейчас он уже не понимал, как мог доверить девчонке новенькую машину стоимостью в три миллиона. « Хаммер » оставался « Хаммером », но обочина – обочиной; при быстром спуске по касательной даже культовый джип мог опрокинуться. И, будучи честным перед собой, Ганцев помнил, что после того, как он выбрался обратно на дорогу, под рубашкой между лопаток тех нехороший пот.

Но все обошлось, красный « Титаник » – несокрушимый и без единой царапины – стоял у берез, отдыхая в тени.

Не стоило сожалеть о том, что было – тем более, о том, чего не было. Он никогда не смотрел назад.

Пикник с друзьями обещал радость. Она не омрачалась даже тем, что остальным предстояла выпивка, а Ганцева сковывал руль. Тут тоже все оставалось впереди.

Сам он не имел склонности ни к чему, кроме бизнеса и автомобилей, но Виктор который год перестраивал дачу, доставшуюся от тестя, и божился, что следующим летом она будет готова ко всему. Под « всем » подразумевалась возможность приезжать семьями, есть шашлыки, париться в бане, пить водку, а потом ночевать со всеми удобствами.

Маргарита с Эллой были лучшими школьными подругами, Войтовичи и Ганцевы жили в соседних кварталах, на смежных улицах: Академика Королева и Космонавта Юрия Гагарина.

Виктор считался его другом, других близких друзей не имелось.

Элла не очень любила Ганцева, в разговоре подсыпала колкости. Но он терпел ее общество, поскольку был снисходителен ко всему белому свету. Кроме того, ему нравились Эллины колени. Большие, гладкие, полушаровидные – как фары грузовика « ЗиЛ-150 », скопированного с американского « Студебеккера ». Ганцев не строил планов, но эстетическое удовольствие от женского тела было одной из приятных составляющих жизни.

Сама Маргарита – высокая, прекрасно сложенная – могла дать кому угодно сто очков вперед. Ее большая крепкая грудь была предметом гордости и зависти; Войтович засматривался на нее точно так же, как Ганцев – на коленки Эллы.

Вероятно, в том заключалось мировое равновесие.

На природу они выезжали по инициативе Ганцева; Виктор не проявлял активности, только присоединялся. Впрочем, все его машины были одинаково непригодными для вылазок в полудикие места.

Войтович всю жизнь суетился на подхвате, ездил на ржавых колымагах российского производства, которые покупал за полцены подержанными у своих начальников. Он вызывал сочувствие, порою даже жалость.

Брак Ганцевых был вторым у обоих.

Энергичная и открытая на первый взгляд, Маргарита жестко отъединилась от прошлого и не любила рассказывать о себе прежней. Ее родители давно развелись, с новыми семьями разъехались по разным городам – Маргарита не общалась с ними и даже не поздравляла с праздниками. О первом муже своей второй жены Ганцев ничего не знал.

Первый, весьма короткий, его брак вспоминался, как тряска по булыжной мостовой. Нынешний оказался спокойным. Правда, в покое иногда ощущалось равнодушие, но иного не могло быть у людей, которые прожили вместе двадцать лет. Сексом они занимались редко, в последние годы жена стала спать в ночной рубашке. Но это не мешало признавать главное качество Маргариты: с ней было надежно.

Горький опыт молодости не оставил непоправимого в Ганцевской жизни: с первой женой они не успели завести детей. Маргарита имела проблемы по женской части, оба ее брака остались бездетными. Обделенная природой, она была лишена материнского инстинкта, о приемных детях не мечтала, к чужим не тянулась, хоть и работала педиатром в районной поликлинике.

Ганцев время от времени испытывал вспышки отцовских чувств, их удавалось удовлетворять без труда: Ксенька Войтович росла на его руках.

Жена называла младшую Войтович его « полудочкой » и была права. Ганцев имел от Ксеньки все радости, но « полу » избавляло от ответственности.

Приходя в гости к Войтовичам, он погружался в иллюзорное отцовство. Маргарита с Эллой накрывали стол, Виктор откупоривал бутылку и периодически кричал с кухни, что « аракА стынет », а Ганцев не мог оторваться от девчонки – сидел с ней в комнате, ласкал, целовал, называл нежными словами.

В такие минуты он чувствовал, что сам становится светлее.

Когда Ксенька подросла, Ганцев стал играть с ней в шашки и разговаривать о жизни. Играла полудочка хорошо и почти всегда оставляла его в лузерах.

Маргарита дочку одноклассницы недолюбливала и относилась к ней скептически. С некоторых пор Ганцеву стало казаться, что жена даже ревнует его. Это казалось смешным, поскольку никаких чувств, кроме отцовских, к девчонке он не испытывал.