Ив Лангле: Когда альфа замурлыкает

Любопытные взгляды, может, и следовали за ним, но не хихиканье. Ни у кого нет настолько огромных яиц.

За исключением Хейдера, его умного заместителя, который затащил Арика в кабинет.

— Чувак, что это за кепка? Когда ты успел стать фанатом бейсбола?

— Я бы предпочёл не обсуждать это, — произнес сжатыми губами Арик сквозь стиснутые зубы, пока его пальцы порхали над клавиатурой, чтобы зайти на Фэйсбук и найти страницу Доминика. Естественно, если у того имелась страница, она должна была быть связана со страницами его родственников, включая одну вздорную женщину, которую Арику нужно найти.

«Чтобы съесть».

Нет. Злой или добрый, никто не ест своего врага. Это варварство. И да, он намеренно неверно понял своего льва. Арику даже не хотелось начинать думать о той пище, что у его другой стороны была на уме.

Сливок для неё не предвидится.

Или для него.

«Мяу».

Какой разочарованный звук.

Рядом кто-то прочистил горло:

— Земля вызывает Арика. Ответьте, босс.

Поведя бровью, Арик впился взглядом в своего бету:

— Что?

— Я спрашивал, твои трусы в узел завязались?

— Ты же знаешь, что я хожу без нижнего белья.

— Обычно да, но очевидно, что-то тебя возбудило. Выкладывай.

О, он всё выложил. Арик снял бейсболку и отбросил её к стене, а затем крутанулся на стуле, чтобы покончить с этим.

Сдержанный вздох. Смешок. Хохот во весь голос.

Арик снова крутанулся и мысленно бросил в помощника смертельные кинжалы.

— Не вижу ничего смешного в моей испорченной гриве.

— Чувак. Ты это видел? Что ты такого сделал, чтобы Доминик так взбесился? Соблазнил одну из его дочерей?

— Вообще-то это сделала одна из его внучек! — Он до сих пор не мог в это поверить. Дерзость её поступка всё ещё не могла до него дойти.

Стена грохнула и затряслась, когда Хейдер стукнул по ней, а его плечи тряслись от смеха.

— Это сделала девчонка? — Его бета бился в конвульсиях от веселья, несмотря на неодобрительный взгляд и постукивание пальцев Арика.

— Это совсем не смешно.

— Ой, да ладно, чувак. Из всех людей, у которых проблемы с волосами, тебе не повезло больше всего.

— Я выгляжу как идиот.

— Это потому, что ты не позволил ей закончить.

Пальцы Арика замерли, когда он на мгновение оторвал взгляд от экрана, чтобы ответить на насмешку:

— Отрезать мою гриву? — Его бета совсем неадекватный?

— Ну, да. Знаешь, под «ёжик», чтобы не было видно.

Прогрохотало рычание, больше похожее на звериное, нежели на человеческое, его лев не готов мириться с короткой стрижкой.

— Ладно, если тебе не нравится «ёжик», то как насчет завивки? Ещё можно сделать одну прядь платиновой или розовой для контраста, и ты станешь такой очаровательной принцессой.

Он сорвался. У его льва закончилось терпение. Арик перепрыгнул через стол и набросился на бету. Они с грохотом упали, и их руки и ноги запутались в клубок.

Пока он бил Хейдера головой об пол, рыча: «Возьми свои слова обратно» — а его помощник веселился: «Мы могли бы покрасить тебе ногти, пока они занимаются завивкой» — в кабинет ворвался Лео.

Гиганту даже не пришлось напрягаться, чтобы схватить их за плечи и растащить. Но на этом он не остановился. Ударив головами, он повалил их на пол.

Арик и Хейдер сидели на ковре, держась за наливающиеся синевой шишки и объединившись против омеги, известного в качестве миротворца. Конечно, версия мира в понимании Лео не всегда была благородной, именно поэтому он был идеален для прайда.

Громадный, как бегемот, со зрелым взглядом на жизнь, Лео опустился в кресло, которое издало зловещий звук.

— Вы знаете, невоспитанные детишки, что ваша драка слышна персоналу за два этажа отсюда?

— Он первый начал, — Арик ткнул пальцем в бету. У него не было проблем с переложением вины. Делегирование полномочий — то, что у альфы получалось хорошо.

Хейдер даже не отрицал своей вины:

— Да, начал. Но разве можно меня винить? Он жаловался и ныл об этой драгоценной гриве. Всё, что я сделал — предложил решение, а он обиделся.

— Я так понимаю, мы говорим об утраченной пряди волос с головы нашего лидера? — Лео тряхнул коротко подстриженной тёмной копной. — Я всегда говорил, что тщеславие — твоя слабость.

— А шоколадное мороженое — твоя. У всех нас есть свои пороки, — проворчал Арик, поднимаясь с пола и садясь в кожаное кресло со встроенной грелкой и массажёром, потому что человек его положения должен наслаждаться доступной ему роскошью.