Эрика Адамс - Охотник и Красная Шапочка

– Какой фокус, охотник! – засмеялся демон, – я тоже могу показать тебе один! Смотри.

Глаза Германа запылали красным. Кожа начала бугриться. Из-под неё вылезали шипы и шишковатые наросты. Германа раздуло вширь и ввысь. Рот на изменившемся лице раскрылся и захлопнулся с сильным щелчком: пасть была полна острых треугольных зубов. Чудовищная ухмылка рассекала лицо почти от уха до уха.

– Впечатляет, что ещё сказать. Где дрессируют таких тварей, а?

– Нр-р-равится? – рыкнул демон, облизав чёрные губы раздвоенным языком.

– Очень. Был бы поменьше, напрудил в штаны со страху.

– Ха-ха! Люблю таких, как ты. Ими веселее хрустеть, – зашипел демон и присел. Через мгновение он взвился гигантском прыжком взвился в воздух. Я успел дёрнуться в сторону.

– У-у-у-у-у… Неплохо!

Я решил немного потянуть время.

– Почему вдруг Герман свихнулся именно сейчас?

– Давняя история…

Мы с демоном кружили друг напротив друга, раскачиваясь на пятках. Обманчивое движение влево… Он зеркально движется в ту же сторону. Его хвост с шипами на конце разъярённо бьёт по земле, взметая в воздух снег и промёрзлые комья земли.

– А ты расскажи. Я никуда не тороплюсь.

Я согнул ноги в коленях и оттолкнулся от земли. Но демон вывернулся в последний момент и ловко прыгнул на дерево, вскарабкавшись по нему. Уцепился ногами за ветку и повис вниз головой, как летучая мышь.

– В голодные времена проще всего склонить людей к чему-нибудь эдакому… Шепнуть пару слов, направить дрожащий палец… А потом сидеть рядом и сочно хлюпать горячей кровью. Ммм… В ту пору сожрали не только этих двоих. Хо-хо! Некоторые срезали плоть по кусочку с окоченевших трупов. Мало кто не полакомился себе подобными. Ой как ма-а-а-ало… А этот маленький пентюх спрятался под полом и видел всё, но драпанул из чудного городка. Проскользнул мимо заставы, ополоумевший от страха. Та-а-а-акой жалкий! Но вернулся уже возмужавшим. И явно ничего не помнящим. Некоторые предпочитают забывать… Да-да. Но оно там, внутри, ждёт удобного момента…

Демон перекувыркнулся и сел на ветку, болтая в воздухе ногами, словно шаловливый ребёнок.

– Я унюхал его сразу же и ходил по пятам, ждал удобного момента… Ждал, пока он зайдёт так далеко, сюда. Я нашёптывал, водил за нос, подталкивал в лесу, подтачивал его волю. Я славно потрудился, пробивая оболочку его веры. Как-то удачно нательный крест соскользнул, когда плотник работал в лесу. И я был тут как тут. О да!.. Я рассказал и показал ему всё, я предложил ему помощь. Я предложил ему отомстить им всем.

До чего же болтливая тварь! Ну ничего, потрепись языком ещё немного. Я уже обнаружил топор и потихоньку перемещался к нему.

– Ммм… Месть! Такое сладкое словечко! Ух и славная была бы пирушка!.. Рано или поздно я сожрал бы всех! Всего лишь нужен был предлог, чтобы завладеть телом. Вот и всё! – при последних словах демон вскочил на ветку, вцепившись в неё когтями на руках и ногах.

Я кинулся в сторону за топором.

– А я тебя раскуси-и-и-ил, – завыл демон, бросаясь на меня. И в тот же миг мы схватились с ним врукопашную, заключив друг друга в кольцо рук, и катаясь по земле.

– Какое жуткое, негостеприимное место! – ворчал Манфред, – как только разберёмся с этой дьявольщиной, ноги моей больше не будет здесь!

– И моей тоже! В этом вопросе я поддерживаютебя целиком.

– Да-да, в больших городах вся грязь как на ладони, а тут прячется по углам!

– Но деваться некуда, – подвела итог я и ткнула вбок лошадку пяткой.

Манфред вздыхал впереди, надушенный до невозможности. Из-за его парфюма нас учуют издалека.

– А ты помнишь всё, Манфред?

– Конечно, у меня память отличная! Да чтобы ты знала, на заре своей карьеры я подрабатывал суфлёром! И промышлял картами, запоминая комбинации…

– Шулер?

– Не шулер, – обиделся Манфред, – мастер руки и карточного стола!

– Ха-ха, вот тебе и наследник театральной династии!

– Я прирождённый актёр, звезда моя! Так что всё написанное я запомнил, будь уверена. Главное, чтобы всё это сработало как надо!

– Сработает! – заверила я Манфреда, хоть и не была так уверена в благополучном исходе нашей маленькой поездки.

Ещё издалека мы услышали страшный вой и шум борьбы. Лошадь заржала и начала мотать головой из стороны в сторону, отказываясь идти дальше.

– А ну пошла! – гаркнул Манфред и выдал такое виртуозное ругательство, что лошадь предпочла послушаться толстяка, чем драпануть.