Юлия Пульс - Кротус [publisher - SelfPub]

– Возьми ребенка и выведи его во двор. Дождитесь меня, и я сохраню тебе и твоему мужу жизнь.

Гарпи кивнула и забежала в поместье, а я вслед за ней поднялся на второй этаж. Сразу нашел нужную дверь, которая отличалась от остальных диковиной структурой дерева и отделкой. Дирам подчеркивал свою значимость. Хозяин поместья Кротус, бывший советник императора Инфернума и великий оружейный мастер сейчас умрет!

Дверь оказалась крепче ворот, а замок был врезан на славу, но такие мелочи не могли остановить меня на пути к цели. Когда же я услышал пронзительный, резко притихший крик Нирель, то выхватил меч из ножен и сорвал замок. Выбил ногой дверь, и она слетела с петель, ковром стелясь под моими ногами.

На мгновение я застыл без движения, увидев картину, что привела в ступор. Дирам стоял в углу, прижав к горлу Нирель нож. Ее нагое избитое тело подрагивало, из глаз катились слезы, а пересохшие губы хватали живительный воздух. Сталь врезалась в ее нежную кожу до крови. Нога закована в железные оковы. Цепь вела к прутьям кровати.

Я взглянул в обезумевшие от страха глаза Дирама. Боялся он не зря, ведь понимал, что найдет свою смерть в этой комнате и не выйдет отсюда уже никогда. Но все же цеплялся за жизнь своими грязными руками, прикрываясь женщиной, которую истязал.

Ни на одном из военных походов мной не обуревала такая злость. Все эмоции, что испытывал раньше, меркли по сравнению с тем, что чувствовал сейчас. Держать зверя в узде я не мог, и он вырвался наружу. Я стоял на выбитой двери четырьмя лапами и ощущал, как сильно вздымается грудная клетка. Один рывок и я порву все на своем пути! Но между нами стояла Нирель. Я боялся повредить и так изувеченное побоями тело любимой.

Дирам замотал головой.

– Забирай. Я спокойно уйду, и ты больше никогда меня не увидишь.

Он еще смел просить о пощаде, мерзкое существо!

Нирель зарыдала в голос, и сердце сжалось в тугой комок.

– Отпусти ее! – зарычал я, принимая удобную позу для атаки.

Рука Дирама дрогнула, все сильнее врезаясь в горло Нирель, и я понял, что переговоры бессмысленны. Альва настолько боялся смерти, что был способен на убийство той, что всегда любил.

У меня были лишь доли секунды, чтобы выбить из рук врага нож. Сделал обманный маневр, будто отступаю назад и заметил, что Дирам немного расслабился. Через окно из улицы донесся детский плач и альва отвлекся. Этого мне хватило для того, чтобы вцепиться зубами в его руку и перекусить сухожилия. Нирель упала на пол, хватаясь за горло. Я вгрызся в шею Дирама и потащил его по комнате. Вынес в коридор, чтобы Нирель не видела жестокой расправы, и начал остервенело рвать его плоть, чувствуя, как трещит его кожа. Только когда дикие крики альвы стихли, я остановился, отдышался и заставил зверя вернуть мне прежний облик. Мельком взглянув на кровавое месиво – все, что осталось от Дирама. Я вошел в покои и сорвал шторы с окна. Обернул Нирель тканью, подхватил на руки и прижал к груди. Одним движением избавил его от оков цепи и в этот миг тревога, терзающая сердце ежесекундно, прошла. Я слышал, как она дышит, я чувствовал ее тепло. Я нашел ее живой и больше никогда от себя не отпущу.

Когда я вышел из поместья, шантаи под предводительством Тулека как раз въезжали во владения альвы. Советник спрыгнул с бурта, подбежал к нам и снял с себя плащ. Я помог Нирель облачиться в него и снова взял ее на руки. Подошел к сыну и присел. Келеар хватался за юбку гарпи, и не решался ко мне подойти.

– Сынок, – простонала Нирель, и он сорвался с места, прижался к матери и я обнял их обоих так крепко, как только мог.

– Тулек, заберите гарпи. Мы поедем в Маскулайн, а вы с войском можете взять, что душе угодно, а потом разрушьте поместье так, чтобы камня на камне не осталось!

– С удовольствием, император, – улыбнулся друг.

Глава 32

Нирель

Уже два месяца прошло с того дня, как Кирон выдернул меня из кошмара, унижений и боли, а я до конца так и не смогла прийти в себя. Я уже давно забыла о том, что такое нормальный сон. Сначала просыпалась от собственного жуткого крика, перебудив всех жителей дворца. А потом научилась контролировать истерику и подскакивать с постели без лишнего шума. Красные очертания комнаты вводили меня в оцепеняющее состояние страха, и Кирон переделал ее так, чтобы ни одна деталь не напоминала мне о тех днях в плену Кротуса.

В самый разгар ночи я часами смотрела на Кирона, убеждая себя в том, что нахожусь в безопасности в императорских покоях. Обязательно заглядывала в соседнюю комнату, куда из наших покоев специально прорубили дверь. Окончательно убедившись в том, что Келеар и Кирон рядом, я ложись спать, а с рассветными лучами вновь пробуждалась, вливаясь в суетливую жизнь замка.