Алекса Райли: Заарканить невесту-девственницу по каталогу

— Ммм, точно. Возможно, Эрл, наконец — то приготовил что — то, чем мы не будем давиться.

Парни смеются, пока мы идем к большому фонтанчику рядом с домом и умываемся к ужину. Это один из тех умывальников с ручкой, на которую давишь, и течет вода. Некоторые из нас встают кругом, и я мочу свой платок, чтобы умыть лицо и шею. После я стряхиваю грязь со своих сапог и захожу в дом. Это все та же рутина, которой я занимался с детства, и приучил всех парней к этому. Мама всегда заставляла нас умываться и чистить сапоги перед тем, как идти к столу, и эта та привычка, которую я не могу нарушить. Даже если в этом нет ничего особенного и здесь только мы, парни, я все равно заставляю их вести себя цивилизовано, когда мы садимся за стол.

Когда переступаю порог, я направляюсь в столовую и замираю на месте. Стол накрыт, и большинство парней уже сидят за ним. Некоторые из них последуют за мной. Думаю, Эрл, и правда, превзошел себя сегодня. Большую часть времени еда выстроена в линию, и мы все берем по тарелке и садимся. Обычно это не подается, как нормальная еда, но небольшое усилие заставляет меня улыбнуться. Мой живот снова урчит, когда я опускаю взгляд на стол и вижу подносы с бургерами со всеми добавками и печеную картошку в большой миске между ними. Это простая еда, но приготовленная с душой, и потрясающе пахнет. Все парни садятся, а я иду на кухню, чтобы поблагодарить Эрла за замечательный ужин.

Когда переступаю порог, я вижу его, стоящего посреди кухни, и улыбаюсь ему.

— Отличная попытка. Пахнет вкусно, и парни уже готовы впиться в них, — я осматриваю столешницу и вижу пять пирогов, остывающих на ней. Я шокирован, потому что не могу припомнить последний раз, когда ел домашний пирог, и знаю, что это не Эрл их испек. — Кто их приготовил? — спрашиваю, проходя по кухне.

— Я.

Я слышу мягкий, женский голос сбоку и оборачиваюсь к красивой женщине с золотыми локонами, собранными на макушке, которая стоит в кладовке. Она такая крошечная, наверное, метра полтора ростом, с покрасневшими щечками и большими, голубыми глазами. Она потрясающая, а когда мой взгляд опускается ниже, я замечаю на ней мамин старый фартук. Она выглядит настолько совершенно, что я немедленно хочу подойти к ней и сгрести в свои объятия. Но до того, как я успеваю что — то сказать или сделать, открывает свой рот Эрл.

— Это мисс Клэр Стивенс. Ну, знаешь, твоя невеста по каталогу.

И с этим Эрл проходит мимо меня в кладовку. Он останавливается и смотрит на Клэр.

— Ужин замечательно выглядит, мисс Клэр. Выходи из кладовой и позволь ребятам поблагодарить тебя.

Я вижу, как ее розовые щечки вспыхивают, и она прикусывает губу, но делает шаг к дверям.

И что это она делает? Она не может выйти туда и позволить этим мужикам смотреть на нее. Она с ума сошла? Она — самая красивая женщина, которую я видел за всю свою жизнь. Ни за что эти кобели не увидят это милое, невинное, маленькое существо.

В три длинных шага я оказываюсь перед ней. Протягиваю руку, хватаю ее и останавливаю ее движения.

— Нет, — единственное, что я могу сказать. Мои мозги и язык, кажется, не могут работать одновременно, и это все, что я могу сделать, чтобы помешать ей отойти от меня.

Клэр.

Я смотрю в самые серые глаза, которые когда — либо видела в своей жизни. Я даже не думала, что глаза могут быть такого темно — серого оттенка. Его загорелая ладонь вокруг моей руки сжимается чуть сильнее. Крепко, но не болезненно. Мой взгляд переключается на руку, которая удерживает меня.

Я думала, что он большой, судя по снимку, который он отправил мне. Но все это не шло ни в какое сравнение с действительностью. Этот мужчина выше меня на приличных полметра. Чувствую, как его большой палец гладит рукав моей рубашки, будто поглаживая меня небольшими кругами. Шершавая текстура приятно ощущается на моей коже, слишком приятно для мужчины, которому я хочу врезать прямо сейчас за поведение придурка. Сексуального придурка.

Облизываю губы. Они внезапно пересыхают. Его взгляд перемещается к ним, прищуриваясь из — за моих действий. Его челюсти сильно сжимаются, от чего щетина на его лице становится более заметной. Интересно — он побрился утром, или это многодневная небритость? Если бы мне пришлось угадывать, то он побрился сегодня утром, и быстро зарос.

— Нет? Ты просто запрешь ее в кладовке? — Эрл смеется над собственной же шуткой. — Я знаю, что у тебя жесткая дисциплина, босс, но это… — его слова стихают, когда Кэш тянет меня за руку, мое тело приближается к нему, как будто у него и в планах не было выпускать меня из кладовой. Он пахнет солнцем, и это настолько выбивает меня из равновесия, как и он сам, притягивающий меня в свои объятия.